История Сицилии

В сентябре 1943 года двадцатилетний Джулиано был задержан карабинерами с двумя мешками зерна с черного рынка. Последовал спор, один из офицеров достал оружие, и Джулиано его застрелил. Затем он бежал в горы. В январе следующего года он организовал побег из тюрьмы восьми своих односельчан. Шестеро присоединились к нему и вместе они стали промышлять бандитизмом, вымогательством и похищениями людей. Сам Джулиано не был мафиозо, но мафия, в особенности cosca Монреале[201], его защищала. В его характере было кое-что от Робин Гуда: конечно, он награбил у богатых куда больше, чем раздавал бедным, но он как будто наслаждался этакой грубой справедливостью – например, застрелил почтмейстера своей родной деревни Монтелепре, кравшего посылки из Америки. Кроме того, он был необыкновенно красив. Иллюстрированные журналы Европы и Америки пришли в восторг, когда он вломился в дом герцогини Пратаменто, поцеловал ей руку и выказал должное уважение к ее титулу; это не мешало ему потребовать у герцогини драгоценности, а когда она отказалась – пригрозить похитить ее детей. Даже подобное поведение не слишком запятнало его славу, по крайней мере, если верить легенде о Джулиано: за детьми, которых он похищал, будто бы тщательно присматривали, кормили здоровой крестьянской пищей и давали лекарства, если требовалось. Когда детям становилось скучно, похитители, как гласит легенда, даже читали им сказки; впрочем, поскольку лишь немногие сицилийские разбойники умели читать, вот в это поверить затруднительно.

Такая карьера не могла длиться долго. Жизнь Джулиано должна была закончиться градом пуль полицейских. Но именно мафия решила избавиться от него – хотя каким именно образом, сие, в полном соответствии с традициями организации, остается загадкой. В ходе довольно нелепого судилища, состоявшегося в Витербо в 1951 году, бывший ближайший друг и бандит Гаспаре Пишотта признался, что накачал Джулиано наркотиками и застрелил его 5 июля 1950 года, пока он спал. Эта версия почти наверняка не соответствует действительности, но мы никогда не узнаем истину, ибо некоторое время спустя Пишотта, отбывавший пожизненное заключение в тюрьме Уччардоне (в одной камере, по стечению обстоятельств, со своим отцом), был отравлен 20 сантиграммами стрихнина: такой дозы, как говорят, достаточно, чтобы прикончить сорок собак. Поразительно (было бы поразительно, случись это в какой-нибудь иной местности), что отравителя установить не удалось. Мафия ревностно хранит свои секреты – столь ревностно, что за двадцать лет после смерти Джулиано все те, кто был вовлечен в эту операцию, оказались застрелены по выходе из тюрьмы[202].

Приведенный выше предельно краткий обзор жизни известнейшего и – несмотря на 430 с лишним жертв – любимейшего бандита Сицилии должен послужить эпилогом для этой книги. Очевидно, что история Сицилии никогда не завершится, разве что остров целиком не исчезнет под волнами; если историю некоего конкретного периода можно подвести к элегантному окончанию, но ту, которая рассматривает судьбу некоего региона планеты, возможно оборвать лишь произвольно; пора это сделать, тем более что книга уже получилась достаточно объемной.

На самом деле, помимо открытия нефти в 1953 году, недавняя история острова не изобилует событиями; обычный читатель (если таковые существуют в природе) отыщет, как мне кажется, на этих страницах почти все, что ему хотелось бы узнать о Сицилии. Если повезет, эти страницы вдобавок заставят его задуматься. Почему столь восхитительно красивый остров всегда страдал и мучился? Я упомянул о бедах Сицилии в первом абзаце и постарался описать их, насколько смог; но я в действительности не дал ответа на этот вопрос. Я вернусь к нему теперь, когда книга закончена; признаюсь, что сам по-прежнему нахожусь в недоумении. А ведь есть и другие вопросы. Найдется ли во всем мире другой участок воды шириной менее двух миль, имеющий такое же необыкновенное значение, как Мессинский пролив? Не будь Сицилия островом, отличалась бы ее история от текущей? (Думаю, впрочем, что лишь немногие сицилийцы пожелали бы родине такой участи[203].)

И все же, несмотря на свою трагическую историю, Сицилия остается жемчужиной Срекдиземноморья. Нигде в мире не найти такого богатства памятников и такого разнообразия цивилизаций – греческой, римской, византийской, арабской, норманнской, немецкой, французской, испанской, неаполитанской – на столь малом пространстве и в сочетании с обилием исконно сицилийского, будь то ослепительное барокко Ното, Рагузы и Модики, почти неправдоподобная лепнина Джакомо Серпотты или даже традиционный кукольный театр, который, совершенно независимо от его весьма немалой развлекательной ценности, изрядно помогает постижению сицилийского народа и его прошлого.