История Сицилии

Рагуза-Ибла – восхитительный старый город из великолепного камня, схожего (но не идентичного) с тем, из которого построен Ното; и он находится в отменной сохранности. Этот город стоит на длинной и узкой гряде, которая тянется с запада на восток между двумя глубокими ущельями. Его несомненный шедевр и центр притяжения – собор Сан-Джорджо, творение гениального Розарио Гальярди, который называл себя как ingegniere della citta di Noto e sua Valle[108] (долина Валь-ди-Ното занимает всю юго-восточную треть острова). Собор венчает собой грандиозную лестницу, возносится ввысь тремя уровнями до колокольни, колонны которой, с широкими промежутками между ними, обеспечивают великолепную игру света и тени по мере движения солнца по небосводу. (Довольно неудачный купол, опирающийся на высокие колонны, перекрывает вид, но, по счастью, невидим с фасада.) Чуть дальше на восток церковь Сан-Джузеппе выглядит скромной версией своего величественного соседа; налицо веские основания полагать, что ее тоже спроектировал Гальярди. Перед тем как покинуть Рагузу-Ибла, стоит прогуляться по городу и осмотреть несколько красивых старых дворцов – прежде всего обращая внимание на их балконы, украшенные резными гротескными фигурами монстров, которые столь почитаемы по всему острову.

Если ехать из Рагузы в Модику, предстоит пересечь мост Герьери, который вознаградит путешественника захватывающим первым видом места назначения с высоты почти 1000 футов. Город, как его и сосед, делится на две части, верхнюю и нижнюю; на полпути в гору стоит потрясающая церковь Сан-Джорджо. Одноименный собор в Рагузе весьма величественен, однако церковь в Модике (тоже почти наверняка творение великого Гальярди) его очевидно превосходит. Оба храма высятся на вершине длинных лестниц, но в Рагузе число ступеней равно приблизительно пятидесяти, а в Модике их впятеро больше и они спускаются по склону к дороге внизу. В конструкции самой церкви пять уровней, в сравнении с тремя у собора в Рагузе.

У местного храма Святого Георгия есть извечный соперник, церковь Святого Петра. После землетрясения Карл II Испанский распорядился восстановить только один из двух храмов; предполагалось, что сооружение посвятят обоим святым и древняя неприязнь забудется. К сожалению, королевское повеление проигнорировали – подобное нередко случалось с приказами Карла II, – и очень скоро возрожденные Сан-Джорджо и Сан-Пьетро возобновили вражду. Церковь Сан-Пьетро неоспоримо прекрасна, но, несмотря на чудесные статуи апостолов вдоль ступеней лестницы, ее фасад выглядит удручающе скучным. Зато Сан-Джорджо работы Гальярди мгновенно притягивает взгляд – для многих это самая красивая церковь в стиле барокко на Сицилии, в одном из красивейших и наиболее отдаленных уголков острова.

Пожалуй, здесь стоит – пока мы обсуждаем эту тему – упомянуть еще одного творца, современника Гальярди, который ограничил свою деятельность в основном пределами Палермо и ближайших окрестностей. Он был не архитектором, а мастером-штукатуром, и звали его Джакомо Серпотта. Знаменитый профессор Рудольф Виттковер[109] охарактеризовал его как «метеор в сицилийском небе». Три маленьких молельни в Палермо, которые он отделывал, выдают величайшего мастера, какой когда-либо жил; при этом он никому и никогда не подражал. Безусловно (и естественно), на него оказали влияние итальянские каноны и образцы, однако ни единожды за свои семьдесят шесть лет (1656–1732), насколько известно, он не покидал Сицилию[110]. Нельзя пропустить ни одной из трех его молелен – Санта-Чита, Сан-Лоренцо и Сан-Доменико, но важнейшей среди них является, на мой взгляд, молельня, примыкающая к доминиканской церкви Санта-Чита. Окна вдоль боковой стены обрамлены аллегорическими фигурами, и под каждым, тоже на штукатурке, нанесены изображения, представляющие в миниатюре библейские сцены.

Всего этого уже более чем достаточно, чтобы оправдать поездку, но необходимо подойти к торцевой стене, чтобы получить полное впечатление. Эта стена буквально покрыта пышным «занавесом» из штукатурки; занавес поддерживают бесчисленные путти[111], а на его «полотне» также изображены в миниатюре библейские сцены; данные фрески окружают более крупную картину, представляющую не что иное, как битву при Лепанто. Это историческое морское сражение очутилось под крышей храма благодаря тому, что поражение турок, как считалось тогда, произошло вследствие чудесного вмешательства Богородицы, и потому на картине она восседает над кораблями христиан.