История со счастливым концом

Незнакомка поправила волосы, после чего, прикрыв ладошкой рот, зевнула. Этот жест и последовавший за ним зевок заставили Ренальда вздрогнуть. Его Маарит частенько именно так поправляла прическу, и внезапно его озарило, что у этой женщины точно такие же темные волосы и почти такая же стрижка, как у его рано ушедшей супруги. В чем-то они были разными, но при этом загадочно похожими. Ренальд отвернулся, чтобы больше не смотреть в сторону женщины. В сторону женщины… все это время он не упускал из виду незнакомую женщину, как некое неопределенное существо женского пола, как имя нарицательное, не думая о том, что у нее есть своя жизнь и множество индивидуальных качеств, что наверняка придают неповторимость ее личности.

Он подумал: у этой женщины есть собственное имя и фамилия…

И вдруг Ренальд безумно пожалел, что вскоре станет свидетелем того, как некий безымянный мужчина уведет с собой безымянную женщину. Мимолетное ощущение близости, которую он уже узрел в себе, отомрет и исчезнет, как дотла сгорят и чувственные образы, толпящиеся в его мозгу. Ему понравилась пришедшая в голову метафора «огня», что означает полное и окончательное уничтожение всего. Даже пепла, который позже напоминал бы о чем-то, не останется от этих воображаемых представлений. Я должен быть выше всего этого, подталкивал он себя к трезвой рассудочности. И вздыхал.

Нет никакого смысла сходиться с женщиной, напоминающей мне Маарит, наконец, решил Ренальд, и от безнадежности еще раз глубоко вздохнул. Это только привело бы к постоянному сравнению, и заранее можно предсказать, что победителем всегда будет Маарит.

Он стал рисовать в своем представлении картины весьма правдоподобного будущего, когда женщина, после того как они сблизились, оглядывается в его квартире, насмешливо задерживается глазами на снимке, где они в обнимку с Маарит, счастливы и смеются… Он хотел бы узнать, будет ли в следующее мгновение фотография перевернута лицами вниз, чтобы раз и навсегда отрезать прошлое? Или что произойдет, когда женщина распахнет шкаф и увидит в нем платья Маарит? Она свяжет их в узел и запихнет в мусорный мешок? Или начнет по очереди примерять каждое, вскрикивая от неподдельного восторга, если что-то ей подойдет?

Ренальд впервые осознал, что Маарит и эта женщина в самом деле почти одного размера. Как сестры-близняшки, размышлял он с теплотой и трепетом в душе. Если этой чуть укоротить волосы, то издали сходство было бы поразительное.

Ренальд прикрыл глаза. Похожесть Маарит и незнакомки причиняла сладкую боль. Сладостно-щемящие образы благоухали, были волнующе мягкими и нежными, казались очень реальными. Так и могло бы сложиться, подумал он и открыл глаза, чтобы посмотреть на проходящую мимо него стайку туристов, лопочущих на чужом языке. Он увидел, что метрах в десяти от него на скамейку присел некий господин в светлом летнем костюме и соломенной шляпе. Эдак выглядеть могут только иностранцы, подумал Ренальд, обратив внимание на то, что и женщина с интересом и даже каким-то любопытством посмотрела в сторону мужчины. Неожиданно он почувствовал укол жгучей ревности.

Очевидно, у них действительно свидание вслепую, с грустью вздохнул Ренальд. Теперь они оценивают друг друга, и если понравятся, мужчина вынет из-за пазухи красную розу, или газету, или любой другой предмет, о котором договорились в переписке, чтобы женщина узнала его… Он читал, что так все и бывает, и, скорее всего, это правда, но тут произошло нечто совсем иное, так как в следующую минуту к мужчине подошла одетая в светлое женщина, при виде которой тот встал, и они оба, заливаясь смехом, медленно направились к морю.

Ренальд испытал такое облегчение, словно с его души и плеч свалился тяжкий груз, но теперь он стал мучиться вопросом, почему, завидев этого мужчину, незнакомка в прямом смысле очнулась от летаргии. Что-то вдохнуло в нее новую жизнь, и через несколько мгновений, когда женщина взглянула на Ренальда, на ее лице угадывалось нечто вроде улыбки, в ответ на которую Ренальд поспешно и смущенно отвел глаза.

Ну и что, если бы она надела какое-нибудь из платьев Маарит… ни от кого кусок не отвалился бы… — додумал он одну из прежних мыслей.

Мысленно Ренальд уже представлял, как он возвращается с работы, а Маарит возится на кухне… он встает за спиной жены, скользит руками вдоль ее тела, крепко прижимает к себе, и жизнь течет ровно так, как все эти счастливые двадцать лет, которые они прожили с Маарит… и вообще, он страстно желал, чтобы на этой, пока еще незнакомой женщине, он видел всю одежду Маарит, чтобы она пахла как Маарит, чтобы готовила те же изысканные блюда, что и Маарит, чтобы он мог… а вдруг ему будет позволено называть ее именем покойной супруги…