История советской фантастики

Нет смысла подробно останавливаться на этом выступлении: оно всем хорошо известно — многократно выходило отдельными брошюрами и неизменно включалось в любой из томов кургузовского «Избранного». Напомним лишь его основные положения: 1) В эпоху реконструкции, индустриализации и коллективизации сельского хозяйства научно-фантастическая литература, как связующий мост между пришлым и будущим, приобретает первостепенное значение; 2) В эпоху все более усиливающихся идеологических атак стран капитала на Страну Советов и возможной военной интервенции оборонный характер литературы вообще и научно-фантастической литературы, в особенности, становится основополагающим; 3) В связи с вышеизложенным, писателям необходимо вплотную приближаться в своих произведениях к так называемой «лунной тематике», ибо Луна, как известно, есть символ одновременно и победившего социализма, и оборонного могущества СССР, а также стратегически выгодный оборонно-наступательный плацдарм для отражения любой агрессии извне; 4) Секция фантастов СП СССР уже немало делает для того, чтобы развивать и совершенствовать этот стратегически важный литературный жанр (в качестве примеров Кургузов упомянул новый роман Ник. Шпаковского и почему-то старый роман А.Обольянинова, а позже перечислил еще множество названий — в том числе, естественно, и свою «Катапульту»), хотя ей, Секции, не помешала бы и дополнительная поддержка.

В отличие от многих предыдущих и последующих публичных выступлений Кургузова, это было прямо-таки талантливым. Его выделяли из всех прочих цельность, четкость аргументации, стройность мысли, минимум отвлеченной демагогии и даже остроумие. Агнес Голицына, чью работу мы уже цитировали выше, предполагает, что доклад, по всей видимости, был написан кем-то из бывших «селенитов» — вероятнее всего, тем же бывшим руководителем отдела фантастики Лито Наркомпроса и будущим автором якобы-шпаковского романа «Начало новой эры» Григорием Рапопортом (не зря же он вскоре после съезда был в ускоренном порядке принят в Союз писателей). Возможно, непосредственным автором и стал действительно Рапопорт. Однако нельзя не заметить, что самые важные тезисы выступления благополучно перекочевали в доклад из известного сборника Лежнева «Луна и революция», в особенности, из выступления Лежнева 1926 года на Чрезвычайной конференции ВАПП, разумеется, без малейшей ссылки на автора. В ту пору такое было в порядке вещей.

Формально доклад Степана Кургузова на I Съезде имел только организационные последствия: Секция фантастики в СП приобрела дополнительный статус и к 1936 году окончательно закрепила его организационно. Фактически же это означало нечто значительно большее: начиналась эпоха прямого государственного покровительства одному из литературных жанров, выдвижение его в число первейших и необходимейших, что сопровождалось корректировкой отношения властей предержащих ко всем прочим жанрам литературы. «Лунная» тема становилась первейшим блюдом «социального заказа», который оказывался так велик, что его отчасти позволялось исполнять в том числе и тем, кто не умел или еще не был готов работать в жанре научной фантастики. Исследователи отмечают, что после 1934 года даже образный строй советской поэзии стал меняться. Поэты еще неосознанно искали свое место в новых творческих условиях: «Но ты, моя чудесная тревога, // Взглянув на небо, скажешь иногда: // „Он видит ту же Лунную дорогу, // И те же звезды, словно изо льда“» (Н.Тихонов); «Молчаливо проходит Луна, // Неподвижно стоит тишина» (М.Светлов); «Луна скользит блином в сметане, // Все время скатываясь вбок» (это, конечно же, Б.Пастернак); «Ты слушал на Луне овсянок голоса…» (а это — О.Мандельштам); «Лодейников очнулся. Над селеньем // Всходил туманный рог Луны…» (Н.Заболоцкий) и так далее. Можно вспомнить еще «Явление Луны» Анны Ахматовой и целый ряд других произведений самых разных поэтов…

В том же 1934 году в Москве на чердаке Дома Герцена был установлен платный телескоп, направленный на Луну. Телескоп был плохонький, однако большинство писателей — прежде чем поужинать в ресторане писательского дома — считали патриотическим долгом засвидетельствовать свое почтение спутнику Земли и набраться вдохновения. Сам Кургузов мог не подниматься на общественный чердак: у него на даче в Переделкино в мансарде давно уже был установлен куда более мощный телескоп — подарок делегации писателей-коммунистов из города Йены.

Смотрел в телескоп Кургузов редко, но зато бесплатно.

IV. Враги внутренние, враги внешние (1937–1945)

17 февраля 1937 года произошло сразу несколько событий, на первый взгляд, между собой почти не связанных.