История советской фантастики

Даже из всего этого конспективного пересказа видно, что надежды сделать предстоящий альманах «легальным» были, на самом деле, призрачными. Увидеть свет в нашей стране подобная книга могла только чудом. Именно потому составителю «Лунариума» не осталось ничего иного, как это чудо организовать. Затея была, разумеется, самоубийственной: в случае выхода альманаха из печати уж составитель наверняка не смог бы спастись от преследований. И всё-таки молодой редактор издательства «Молодая гвардия» решился — и тем самым навсегда вписал свое имя в историю отечественной фантастики.

Звали этого редактора Владимиром Щербаковым[11].

Самым трудным для Щербакова оказался отнюдь не сбор материалов для альманаха (достойных рукописей было так много, что составитель имел возможность отобрать лучшее). Главное было — изобрести способ, чтобы обмануть бдительный Главлит, без визы которого ни одна типографская машина не начала бы работать. После того, как двумя годами раньше главный редактор журнала «Дальний Восток» Захар Васильченко, уходя на пенсию, напечатал в обход Лито «Луну в тумане» опального японского писателя Акинари Уэда (тот, как известно, осудил наше вторжение в Чехословакию и тут же превратился для нас в «персону нон грата»), контроль был усилен. О том же, чтобы «официально» провести альманах в таком виде, нечего было и думать: Секция не оставила бы от этого замысла камня на камне. Вот почему В.Щербаков принял отчаянное решение выпустить «Лунариум» во что бы то ни стало и просто поставить руководство Союза писателей перед свершившимся фактом.

Надо признать, что способ был придуман весьма остроумный. Дело в том, что В.Щербаков подготовил к печати сразу два «Лунариума» с одинаковыми выходными данными и с идентичным внешним оформлением. Первый содержал упомянутые выше произведения Е.Попова, В.Ерофеева, В.Пелевина и других, а второй — был той самой заказанной антологией, составлением которой он и должен был заниматься (там действительно были все положенные для такого случая тексты, от Сирано де Бержерака до фрагментов «Катапульты» С.Кургузова). Затем Щербаков дважды провел через Лито второй «Лунариум» и аккуратно поменял проштампованные цензором титульные листы. Остальное было делом техники: оба «Лунариума» спокойно печатались в разных типографиях, только за «официальный» платила «Молодая гвардия», а «подпольный» оплачивал Щербаков из своего кармана (для этого ему пришлось продать дачу; этот факт, всплывший на суде, сильно затруднил работу государственного обвинителя, пытавшегося доказать сначала, будто Щербаков действовал исключительно из корыстных побуждений…).

В ноябре 1979 года оба тиража были отпечатаны. Сразу же из типографии, минуя базу в Столешниковом переулке, по пять тысяч экземпляров каждого «Лунариума» было отправлено, соответственно, в «Книжный мир» на Кузнецком мосту и в Центральный Дом книги на Калининском проспекте. Благодаря путанице, вызванной полным внешним сходством двух книг, все полученные магазинами экземпляры были проданы без помех в течение первого же дня 17 ноября. Руководство Секции тоже некоторое время было дезориентировано. Истерический телефонный звонок днем 17 ноября Анатолия Спирина домой Кургузову и его слова о том, что «в Доме книги на Калининском поступил в продажу „Лунариум“ — антисоветский альманах фантастики», был сочтен Степаном Петровичем за проявление старческого маразма его соратника. Как раз накануне он лично получил из «Молодой гвардии» десять авторских экземпляров альманаха со своей «Катапультой» и один водрузил на полку. «Я, что ли, антисоветчик? Совсем сдурел, пенек старый!» — буркнул в ответ Кургузов и, больше ничего не слушая, бросил трубку…