История Спарты (период архаики и классики)

Как мы знаем, именно во времена Ксенофонта и Исократа в Спарте появились так называемые неодамоды, или "новые граждане", рекрутируемые из числа илотов. Они получили свободу и часть гражданских прав в обмен на военную службу и активно использовались государством вплоть до крушения спартанской гегемонии. В период наибольшей активности Спарты низший командный состав спартанской армии, бесспорно, формировался из неодамодов. Сыновья наиболее преуспевших неодамодов, очевидно, становились мофаками, хотя вряд ли это было правилом по отношению ко всему потомству неодамодов[018_198]. Отдельные представители этого сословия, допущенные к общественному воспитанию, могли стать членами высшего офицерского корпуса и даже занять пост гармоста. Эти редкие случаи, тенденциозно поданные и искаженные врагами Спарты, и были отмечены нашей традицией. Отсюда, скорее всего, и возникли гармосты-илоты, о которых говорят Ксенофонт и Исократ.

В современной историографии существует, по крайней мере, две точки зрения на илотское происхождение гармостов. Согласно первой, античная традиция в этом пункте полностью недостоверна (она родилась в среде, враждебной Спарте, и является злостной клеветой на Спарту и ее лидера)[018_199].

Более позитивной нам представляется точка зрения тех ученых, которые все же видят в сообщениях Ксенофонта и Исократа рациональное зерно и полагают, что за гармостами-илотами скрываются спартанские граждане, которые в детстве были мофаками. Такова точка зрения К. Германна, Г. Шоманна, П. Кэртлиджа, С. Я. Лурье[018_200]. К ним примыкают также В. Эренберг и Д. Лотце. Последние видят в этих бывших мофаках, ставших спартанскими офицерами, сыновей именно неодамодов[018_201].

Как мы старались показать выше, уже в классический период круг лиц, приобщенных к спартанскому общественному воспитанию, был несколько шире круга граждан в собственном значении этого слова. Наряду с детьми самих спартиатов здесь воспитывались также дети гипомейонов, неодамодов, иностранцев. Пока спартанский полис оставался еще достаточно устойчивым, чтобы сохранять и поддерживать корпоративные интересы граждан, допуск извне в гражданский коллектив мог носить только характер редких поощрительных актов. Данное правило, характерное для всех античных полисов в эпоху их расцвета[018_202], особенно жестко соблюдалось в общинах спартанского типа с их тенденцией к полной закрытости и кастовости. По словам В. Эренберга, "пополнение Спарты новыми гражданами вплоть до времени эллинизма совершалось, за редким исключением, медленно и неохотно"[018_203]. И если был у какой-либо социальной группы в Спарте шанс стать полноправными гражданами, то к этой группе мы должны отнести только мофаков.

Спартанское воспитание было обязательным, но не единственным условием для вступления юноши в общину "равных". Вторым обязательным условием было наличие наследственного земельного участка, клера. Без него мофак не мог реализоваться как гражданин. Поэтому для подавляющего числа мофаков доступ в общину "равных" был закрыт. Сыновья неодамодов и гипомейонов, получив в спартанских агелах прекрасное военное воспитание и образование, могли найти себе достойное применение только в спартанской армии[018_204]. Воспитанные в патриотическом духе, эти люди, с одной стороны, чувствовали себя частью гражданского ополчения, а с другой, - не имея гарантированного обеспечения в виде клера, были вынуждены служить своему государству в качестве наемников. В этом сказывается обычная для Спарты двойственность и непоследовательность всей ее социальной политики. Выработав, казалось бы, удачный механизм по укреплению и восстановлению своего гражданства, спартанская община затем не дает этому механизму успешно работать.

Как правильно отметили Г. Бузольт и В. Эренберг, полные гражданские права мофаки получали лишь в редких и исключительных случаях, и ни о каком значительном преобладании их над подлинными спартиатами не может быть и речи[018_205]. Случаи с Лисандром и Гилиппом лишь подтверждают правило. Оба принадлежали по праву рождения к спартанской аристократии, но бедность одного и наследственная атимия другого сделали их мофаками. На чей счет они воспитывались и кто наделил их клерами, мы не знаем, но знатное происхождение могло обеспечить им помощь всего аристократического клана, к которому они принадлежали по праву рождения.