История Спарты (период архаики и классики)

Но, как следует из наших источников, чаще всего случаи коррупции в среде эфоров были связаны с их деятельностью в качестве советников при спартанских царях. Истории с царями Плистоанактом и Агисом II в этом отношении хрестоматийны. Так, главным советником при юном царе Плистоанакте состоял эфор Клеандрид, отец Гилиппа024_139. С помощью огромной взятки в 10 талантов Перикл убедил эфора, а за ним и царя, увести войско из Аттики. В Спарте за это преступление Клеандрид заочно был присужден к смертной казни (Diod. XIII, 106, 10; Plut. Per. 22; Nic. 28, 5). Ему, впрочем, удалось бежать и обосноваться в Фуриях (Thuc. VI, 104, 2; Strab. VI, 1, 14, р. 264; Polyaen. II, 10).

Версию о том, что инициатором преступления был именно эфор Клеандрид, передают только поздние авторы. Однако в защиту аутентичности этой истории можно высказать несколько, правда, косвенных соображений. Во-первых, Клеандрид, не дожидаясь суда, бежал из Спарты и, как сообщает Фукидид, стал гражданином Фурий (VI, 104, 2), во-вторых, Перикл в своем финансовом отчете отметил сумму в 10 талантов, которую он истратил "на нужное дело". И, по словам Плутарха, "народ принял этот отчет, не входя в подробности" (Per. 23). По-видимому, все хорошо знали, на что именно пошли эти деньги. Наконец, в-третьих, его сыну Гилиппу в дальнейшем, после осуждения отца, уже пришлось идти дорогой мофака (Phylarch. ap. Athen. VI, 102, 271 e-f; Aelian. V. h. XII, 43).

Спартанского царя Агиса II в Аргос также сопровождал всего один эфор (Thuc. V, 60, 1), который, очевидно, был подкуплен, ибо не возражал против действий царя. Обычай посылать в действующую армию эфоров ведет свое начало еще от эпохи Греко-персидских войн (Her., IX, 76). Количество эфоров при этом не оговаривалось, но чаще всего царя сопровождал только один эфор. Скандалы, связанные с совместным получением взяток царями и сопровождавшими их эфорами, вынудили спартанские власти изменить существовавший ранее порядок. По сообщению Фукидида, это произошло вскоре после судебного процесса над Агисом II и его советником-эфором. "Лакедемоняне, - пишет Фукидид, - приняли по этому случаю постановление, какого еще никогда не было у них: они приставили к царю десять спартиатов советниками..." (V, 63, 4). Руководство спартанской армией теперь стало осуществляться коллегиально, что априори затрудняло сговор между царем и его сильно увеличенным штабом. К концу Пелопоннесской войны, как видно из сообщений Ксенофонта, каждого спартанского царя кроме советников стало сопровождать уже два эфора вместо одного (Lac. pol. 13, 5; Hell. II, 4, 36). Решение увеличить присутствие эфоров в армии с одного до двух выглядит как очередная превентивная мера, острием своим направленная на предотвращение коррупции в армии.

Коррумпированность спартанских должностных лиц не осталась тайной для персов, которые страсть к взяткам почитали чуть ли не основной национальной чертой греков024_140. Как можно видеть на целом ряде примеров024_141, для персидской дипломатии использование "золота

империи" стало обязательным элементом ее политики в отношении греков. История греческих посольств в Сузы параллельно сопровождалась серией процессов за взятки. Самый известный из них - процесс над знаменитым Каллием, заключившим в 449 г. мир с Персией. Его в Афинах приговорили к штрафу в 50 талантов dia; dorodokiva" (Dem. XIX, 273). Стоит упомянуть также процесс над послом Тимагором, приговоренным к смертной казни за взятку, полученную от Артаксеркса в 369/8 г. (Xen. Hell. VII, 1,38; Plut. Artax. 22). Комедиограф Платон даже предлагал вместо того, чтобы каждый год выбирать девять архонтов, посылать девять беднейших граждан послами в Сузы с тем, чтобы они вернулись оттуда богатыми господами.

Со Спартой дипломатические переговоры также велись с помощью взяток. Еще до Каллиева мира, в 459 г., персы считали возможным посылать деньги в Спарту для обеспечения нужных им решений. Речь идет о персидском посольстве во главе с Мегабазом. В тот год Артаксеркс пытался побудить спартанцев открыть второй фронт с тем, чтобы отвлечь афинян от Египта. Судя по сообщению Фукидида, Мегабаз прибыл с большой суммой денег, которая, по-видимому, осела в карманах коррумпированных магистратов. Фукидид так комментирует эту неприглядную историю: "Деньги были растрачены напрасно, и Мегабазу с остатком денег пришлось возвратиться в Азию" (I, 109,3)024_142.