История спиритизма

И вот, наконец, на горизонте монотонно текущей человеческой жизни со всеми ее перипетиями стали возникать странные явления. Существовала легенда о том, что духовное наследие прежних дней может проявляться в последующих поколениях. Так, по всей видимости, и случилось, когда человечество вновь обрело способности к забытым языкам. Это началось в 1830 году в западной части Шотландии, и в числе первых одержимых потусторонними силами людей были Кэмпбелл и Мак-Дональд. Известно, что кипучая кровь кельтов всегда была более восприимчивой к влиянию духов, чего не скажешь о тевтонской крови, текущей в наших жилах. Сначала «Элберийские пророки» долго напрягали свои умы, затем прибыл посланник от церкви пастора Ирвинга для расследования и дальнейшего доклада. Посланник воспринял происшествие как реальный факт. Оба — и мужчина, и женщина — имели хорошую репутацию, особенно женщина: окружающие охарактеризовали ее чуть ли не как святую. Их странная речь на непонятном языке время от времени прерывалась демонстрацией чудес исцеления и другими проявлениями потусторонних сил. Это не было мошенничеством: происходящее переносило зрителей во времена апостолов. Верующие с нетерпением ожидали дальнейшего развития событий, которое не заставило себя долго ждать.

На этот раз это случилось в стенах церкви самого Ирвинга. В июле 1831 года разнесся слух о том, что с некоторыми членами церковной общины произошло нечто подобное, причем в их собственных домах. Несколько похожих случаев имели место прямо в ризнице или других уединенных местах. Пастор и его приближенные были поставлены этими событиями в тупик и подумывали о временном запрете на публичные собрания. Вопрос разрешился сам собой после проявления потусторонней силы. В октябре того же года обычное течение церковной службы прервал странный, неистовый крик. Он раздался так неожиданно и с такой силой, что в церкви произошла паника. Если бы не гигант-пастор, воскликнувший громовым голосом: «О, Господи! Уйми смятение народа!», то разыгралась бы трагедия. Происшествие вызвало массу слухов и сплетен в среде консервативно настроенной публики. События стали сенсацией дня, и газеты пестрели заметками, высказывавшими далеко не объективные суждения.

Это были звуки мужского и женского голосок, напоминавшие скорее невразумительный шум. Даже внимательно прислушавшись к нему, можно было сказать только то, что оба голоса кричали на каком-то неизвестном языке. «Неожиданно раздались скорбные и неразборчивые звуки», — говорили одни. «Это был какой-то ураган звуков», — описывали свои впечатления другие. «Такой шум не способны воспринимать женские уши», «звуки обрушились на нас с ужасающим грохотом», — говорили третьи. Многие, однако, находились под большим впечатлением от этих голосов, среди них — и сам Ирвинг.

«Была в этих голосах какая-то сила, вызывающая трепет сердец и духовное благоговение, которого я не испытывал никогда раньше. Было в них то величественное и неослабевающее великолепие, которого я никогда не слышал. Это было настолько похоже на одно из тех древних примитивных песнопений кафедральной службы, что заставило меня подумать о связи с Амвросием»[17].

Вскоре к «урагану неразборчивых звуков» добавились вполне понятные английские слова. Обычно они принимали форму отдельных восклицаний или молитв, не указывающих на причину своего происхождения, и исторгались в неподходящее время и помимо воли говорившего. В некоторых случаях одержимый попадал под довольно длительное воздействие этих сверхъестественных сил и под их влиянием произносил целые речи, излагая закономерности учения церкви в крайне догматической форме и вынося порицания, нередко направленные против личности многострадального пастора.