История спиритизма

«С момента появления мистера Хоума число медиумов растёт год от года. Соответственно растёт количество дураков и обманщиков. В глазах дураков любое привидение — это ангел небесный. Впрочем, им становится не только привидение, но каждый жулик, завернувшийся в простыню и заявляющий, что он — материализованный «дух». Образовалась так называемая религия, дающая самые святые имена привидениям, которых изображают карманники. Я не стану тратить время на рассказы об этих «божествах» и о доктринах, ими проповедуемых: нечто подобное возникает всегда, когда глупость и невежество пытаются вооружиться каким–нибудь новым открытием. Это приводит лишь к недоразумениям, к искажению истины, а то и к преступлениям. Что произойдёт, если позволить ребёнку играть со скальпелем? И кто, кроме невежды, станет винить в возможных последствиях «этот гадкий ножик»? Спиритическое движение постепенно избавляется от подобных уродств: оно становится скромнее, очищается и крепнет. И эта тенденция будет нарастать, если люди, обладающие чувствительностью, и люди, обладающие знанием, не утратят стремления к совместной исследовательской работе.»

Второе нежелательное явление — это распространение антихристианского спиритизма, — движения, которое нельзя однако назвать «антирелигиозным». Развитие этого течения заставило Вильяма Хоуита и многих преданных сторонников Спиритизма отмежеваться от спиритического движения. Хоуит и другие выступали в «Спиричуэл мэгезин» с замечательными статьями, направленными против этой тенденции.

Призыв к умеренности и осторожности содержится в докладе мистера Уильяма Стэнтона Мозеса, сделанном 26 января 1880 года на заседании Британской национальной ассоциации спиритов:

«Нам необходимы дисциплина и образованность. Наше движение ещё не справляется с проблемами, вызванными интенсивным ростом. Это дитя появилось на свет всего 30 лет назад, и его размеры (не станем говорить о разумности) увеличивались очень быстро. Оно росло с такой скоростью, что мы забыли вовремя начать его образование. Как сказали бы на его родине, где любят энергичные выражения, ребёнок «изрядно вымахал». Его феноменальный рост как бы поглотил все прочие соображения. Наступило время, когда те, кому он казался уродливой ошибкой природы, которую она сама же вскоре и исправит, лишив его жизни, стали понимать, что ошибались сами. Уродец выжил. И под его странной наружностью доброжелательный наблюдатель уже может различить его истинное предназначение. Он становится воплощением некоего понятия, извечно присущего самой человеческой природе, понятия, от которого разум постоянно пытался избавиться, но чьи семена прорастали вновь и вновь, вопреки усилиям разума. Это понятие о Духе как противоположности Материи, понятие о Душе, действующей и живущей независимо от тела, в которое она была помещена. В течение долгих лет всех интересовали лишь материальные явления. Это привело к тому, что крупнейшие светила современной науки исповедуют материализм. Для них Спиритизм — помеха, проявление легкомыслия, пережиток дикости, прыщ на благообразном лице науки ХIХ века. В ответ на насмешки Спиритизм смеётся сам. В него вонзают шипы — он жалит в ответ.»[114]

В 1881 году началось издание спиритического еженедельного журнала «Лайт» для читателей из высших слоёв общества. В 1882 году было основано Общество психических исследований.[115]

В течение тридцати лет официальная наука в целом относилась к Спиритизму столь же неразумно и необъективно, как в своё время Церковь отнеслась к Галилею, и если бы существовала некая научная инквизиция, её кара последовала бы незамедлительно. До момента создания Общества психических исследований не было предпринято ни одной серьёзной попытки найти объяснение явлению, привлекавшему внимание миллионов людей. В 1853 году Фарадей высказал предположение, что причина столоверчения лежит в бессознательном мышечном воздействии. Оно, конечно, может служить объяснением некоторых случаев, но только не случаев левитации столов; к тому же это предположение касается весьма ограниченного круга психических явлений. Чаще всего люди науки пытались убедить общественность, что «в действительности ничего вообще не происходит», опровергая свидетельства тысяч наблюдателей, достойных доверия. Другие учёные утверждали, что обыкновенный фокусник способен сделать то же самое. Всякое неуклюжее подражание, подобное пародиям на феномены братьев Дэвенпорт в исполнении Масклайна, с готовностью преподносилось как разоблачение, однако сами ментальные явления так и оставались необъяснёнными.