История Средиземноморского побережья. Как боролись за мировое господство Рим и Карфаген, противостояли Византия и Османская империя

После разрушения Коринфа Греция стала римским протекторатом, управлявшимся из Македонии. Как писал в «Эллинистической цивилизации» сэр Уильям Тарн, «в Греции больше не было войн и внешней политики, за исключением пограничным споров. Тимократии – правительства богатых – были созданы во многих городах, и попытки изменить конституцию запрещались. Антигон I когда-то требовал в некоторых городах осуждать и карать тех, кто предлагал законы, которые он считал неуместными. Но теперь Рим ввел новые законы, предусматривающие смертную казнь – иллюстрация разницы между римским и македонским правлением. Тем не менее если Римская республика где-то и оправдала себя, то в Греции. Она дала мир и процветание, пусть даже была навязана». По сути, греки лишились свободы, но приобрели вместо нее стабильность, которой не знали очень давно.

Строка римского поэта Горация «захваченная Греция взяла в плен своего свирепого захватчика» оказалась удивительно верной. Задолго до того, как Рим навязал свое правление Греции, он попал под влияние греческих городов и поселений, разбросанных по всей Южной Италии и Сицилии. Греческое влияние было везде – от Неаполя до Сиракуз. Например, от древнейшей греческой колонии в Италии – города Кумы, что на берегу Неаполитанского залива, – римляне получили алфавит. Знание греческого языка, греческой поэзии, философии, истории и научных теорий стало sine qua non – обязательным условием – римского «джентльмена». Дело дошло до того, что римляне калибра Катона Старшего – консерваторы, свято веровавшие в древние добродетели умеренности, сдержанности и бережливости, считали оскорблением достоинству Рима «новую волну» греческой культуры. Как и все их последователи на протяжении веков, эти римские пуритане шарахались от того, что считали расслабляющим влиянием греческого искусства и литературы и, более всего, греческой морали. Гомосексуализм издавна был частью жизни греков. Сократ не стеснялся признаваться в любви, которую он испытывал к Алкивиаду, и все труды его ученика Платона окрашены симпатией к гомосексуальной любви. Низкое положение женщин в Греции, несомненно, способствовало прославлению гомосексуальной любви между мужчинами, которая была обычной даже в таких военизированных государствах, как Спарта. Но не только греческая мораль отталкивала римских Катонов. Они считали, что даже статуи, гончарные изделия, украшения и ткани Греции и эллинского мира развращают, поскольку прививают вкус к роскоши.

Греки, жившие в сельской местности, в те времена, как и сейчас, были весьма умеренными людьми, считавшими, что горсти оливок, куска хлеба, рыбы и стакана терпкого вина достаточно, чтобы прожить день. Но завоевания Александром Востока внесли в жизнь греков новые элементы. Роскошные привычки персидских, сирийских и египетских правителей быстро переняли правители греческих царств, появившихся из империи Александра.

М. И. Финли в книге «Древние греки» писал: «Постепенное завоевание эллинистического мира наполнило Рим и Италию греческими идеями, греческими произведениями искусства и говорящими по-гречески рабами. После этого в большинстве областей деятельности (за исключением разве что права, армии и политического администрирования) невозможно обсуждать римские идеи отдельно от греческих моделей или их же вдохновляющих идей. Восточная часть империи во многих отношениях осталась греческой – эллинистической греческой – до конца». Римские консерваторы, проповедники и приверженцы древних добродетелей так никогда и не смогли преградить путь греческой культуре, точнее, комбинации греческой и ближневосточной культур, которая называется эллинизм.

Помимо очевидного влияния греческого искусства и литературы, важным греческим вкладом в римский мир стала философия. Р. Д. Хикс в своей статье в энциклопедии «Британика» пишет: «Появление стоицизма в Риме было самым важным из многих изменений, свидетелем которым он стал. После первого жесткого столкновения с ревностью национальных властей он был с готовностью принят и стал быстро распространяться среди аристократов. Говорят, что старые герои республики были неосознанными стоиками, подготовленные своей ограниченностью, непреклонной простотой и преданностью долгу к почти семитской серьезности новой доктрины. В Греции ее безразличие к искусству и радости жизни было роковом недостатком. Но все оказалось не так с этими практичными бывалыми людьми, желающими называться адвокатами или юристами».