История сыска в России, кн.1

По сравнению с социал-демократической программа партии социалистов-революционеров была понятна каждому. К тому же, молодёжь романтически настраивалась на волну конспирации, борьбы «плаща и кинжала». К 1903 году на фоне общего либерализма организации партии возникают чуть ли не по всей России. Велась пропаганда среди учащейся молодёжи, городских рабочих, крестьянства.

Студенческие волнения 1899 – 1901 годов, пожалуй, начали то общественное движение, которое затем подогревали заграничные центры. Однажды у московских студентов произошло столкновение с полицией, которая разогнала их нагайками. Студенты объявили забастовку, подхватили её и другие города. Правительство приняло «Временные правила об отбывании воинской повинности воспитанниками учебных заведений, удаляемыми из сих заведений за учине-ние скопом беспорядков». В обществе создалось враждебное отношение к правительству, либералы всячески поносили министра народного просвещения Боголепова, профессора римского права. В начале 1901 года бывший студент Карпович, приехавший из-за границы, стрелял в Боголепова и смертельно ранил его. На допросе Карпович объявил себя социалистом-революционером. Его приговорили к 20 годам каторги. Пять лет из них он просидел в Шлиссельбургской крепости, потом его перевели в Бутырки, а оттуда в Акатуй. В 1907 году бежал за границу, был членом «Боевой организации эсеров», после разоблачения Азефа от партии отошёл. После февральского переворота Карпович возвращался в Россию, но пароход, на котором он находился, подорвался на немецкой мине.

Во втором номере «Революционной России» была помещена статья «Выстрел Карповича»:

«В личной отваге важнейший залог революционного успеха… Если есть отвага в груди, ты заставишь обывателя поверить в свою силу, а правительство затрепетать перед твоею решительностью. Если есть отвага в груди, ты не побоишься не только нагаек, но и виселицы. Если есть много отваги в груди, прямо и смело к врагу подходи и срази его острым кинжалом». Кончалась статья некрасовской строфой:

За идеалы, за любовь
Иди и гибни безупречно.
Умрёшь не даром.
Дело прочно,
Когда под ним струится кровь.

Статистик Самарской земской управы Лаговский пытался убить обер-прокурора Святейшего синода Победоносцева. Он выстрелил четыре раза в окно его квартиры. Победоносцев призывал решительно относиться к зачинщикам беспорядков. Он не одобрял еврейские погромы 80-х и 90-х годов, но понимал их причины.

Особо активно работа эсеров проявилась в черте еврейской оседлости: в Белостоке, Бердичеве, Пинске… В Белостоке они застрелили городового, стреляли в полицмейстера. В Пинске ранили жандармского ротмистра, в Бердичеве – помощника пристава…

В 1903 году партия имела в России десять типографий. Революционная агитационная литература – важная часть работы, но громко заявить о партии мог террор.

Когда говорят револьверы

Осенью 1901 года образовалась отдельная боевая группа, вдохновителем которой стал Гершуни. Он обладал сильной волей, большой способностью убеждать людей. Хитрый и беспринципный, Гершуни, как паук, вовлекал в свои сети романтическую молодёжь, делая её исполнителем своих замыслов. Он организовал убийство Сипягина и покушение на Оболенского, готовил убийство Победоносцева и Клейгельса.

До перевода в Петербург, Дмитрий Сергеевич Сипягин был губернатором в Москве.

Став министром внутренних дел российской империи, он нисколько не изменился. От Сипягина так и веяло русской патриархальностью. С окладистой бородой, умными карими глазами, неизменным радушием и внимательностью он походил на традиционного русского помещика. Работы у Сипягина образовалось много, но, выкроив какое-то время, он хотя бы на день выезжал на охоту. Другой его страстью была музыка. Он играл на виолончели.

Было у Сипягина в Клинском уезде небольшое имение. «Жизнь в Клусове, – вспоминал один из гостей, – переносит в даль прожитых времён при стройном сочетании многих условий старого быта, бережно сохранившихся рядом с новыми, вызываемыми жизнью и потребностями времени. И в этом сочетании не было противоречия…»

Переехав в Петербург, Сипягин купил двухэтажный домик на Мойке. Главной комнатой стала столовая, где хозяин любил угощать гостей. Была она в древнерусском стиле, с резным орнаментом.

Став министром, Сипягин повёл борьбу на два фронта. Как грибы росли революционные организации. Другая беда заключалась в том, что между самодержавной властью и народом стояла бессовестная и корыстная бюрократия. Россией правили сорок тысяч столоначальников, далеко не всегда следовавших закону.

Предшественник Сипягина – министр Боголепов был убит. Не миновал этой участи и Сипягин.