История сыска в России. Книга 2

По приезде Доброскока на Парижский вокзал он увидел там трех стоящих порознь революционеров, из числа которых узнал известного ему в лицо Днепровского. Предполагая, что присутствие революционеров вызвано приездом (с тем же поездом, в Париж) бывшего министра внутренних дел П.Н.Дурново и генерала Трепова, Доброскок, пройдя мимо революционеров, стал наблюдать, не следят ли они за Дурново. При этом Доброскоку показалось, что находившиеся на перроне революционеры на него лично не обратили никакого внимания и стали за ним следить лишь после того, как к нему на перроне подошел Кершнер. Когда Доброскок с вокзала приехал в гостиницу, то пришедший вслед за тем к нему Кершнер доложил, что бывшее на вокзале наблюдение поместилось в расположенной напротив гостиницы кондитерской. Таким образом, не оставалось никаких сомнений, что наблюдение со стороны революционеров было установлено именно за Доброскоком.

Когда на следующий день к Доброскоку в номер пришла Татьяна Цетлин, то было замечено, что и она сопровождалась также наблюдением со стороны революционеров. Вернувшись домой, Татьяна Цетлин ночью получила от Савинкова телеграмму, подписанную “Лежнев”, с предложением явиться 31 марта на квартиру Синьковского.

Прибыв на эту квартиру, Татьяна Цетлин была встречена 10 боевиками с Савинковым во главе, который, наведя на нее револьвер, приказал ей поднять руки вверх, а затем, обыскивая ее, отобрал бывшие при ней 500 рублей, объявив, что деньги эти, как полученные от русского правительства, конфискуются партией. Синьковский, также заподозренный в предательстве, в это время был уже арестован в другой комнате своей квартиры. Из сказанных Савинковым при этом слов Татьяна Цетлин узнала, что революционеры прекрасно осведомлены об имевших место с осени 1908 года в Париже приездах генерала Герасимова, подполковника Комиссарова, Доброскока и ротмистра Лукьянова. Затем видно было, что революционеры знают квартиру, подробности и образ жизни Доброскока в Петербурге, конспиративную квартиру Петербургского охранного отделения, помещающуюся на Александровском проспекте, д.21, филерские клички, которые носили Синьковский и Цетлин, квартиру и настоящую фамилию агента Кершнера, а также его псевдоним Кинг, и факты получения Татьяной Цетлин из Петербурга книг и от Кершнера роз.

После обыска Татьяна Цетлин была арестована боевиками, и для охраны ее, а также для охраны арестованного в другой комнате Синьковского были оставлены боевики, сначала в количестве 7 — 8 человек, а потом 3 — 4 человека, все вооруженные револьверами. На следующее утро в квартиру явилось 5 “судей”, из числа которых Татьяна Цетлин узнала Савинкова, Чернова, Шишко и неизвестного ей по фамилии мужа племянницы Бычковой (еврейского типа). Пятого судью она не знает. С судьями явились два секретаря, один из которых носил революционную кличку Михаил, и на суде присутствовал, не принимая, однако, в решении суда непосредственного участия, Бурцев.

До открытия заседания суда Татьяна Цетлин в сопровождении двух вооруженных конвоиров была отправлена к себе на квартиру (ул. Бертолле, 18, квартира Марии Цихоцкой) для производства там тщательного обыска, при помощи которого революционеры изъяли две открытки невинного содержания, написанные рукой Доброскока, что удостоверил Бурцев, и учебные книги. По-видимому, во время этого обыска происходил суд над Синьковским, а по возвращении тем же порядком в квартиру Синьковского Татьяны Цетлин начали судить и ее. Цетлин, не отрицая своей службы в Петербургском охранном отделении, категорически заявила, что Синьковский никогда агентом охранного отделения не состоял, а что она работает уже два года. Загладить свою вину перед партией она отказалась.

Суд, определив ее “нераскаянным провокатором”, постановил подвергнуть ее и Синьковского смертной казни. При этом на суде Бурцев высказался, что они уже полгода тому назад знали, что есть агент — женщина выше среднего роста, лет 30, бледная, давно работающая в партии и занимающая в ней видное положение. Бурцев предполагал увидеть в лице Цетлин этого агента, но теперь видит, что он ошибся, и Татьяна Цетлин — другое лицо, хотя, конечно, обстоятельство это вины ее не изменяет.

После суда оба арестованные были оставлены в квартире под стражей до приведения приговора в исполнение. Квартира охранялась сперва 7, а потом 4 вооруженными людьми, но в ней перебывало за эти дни человек 30, на что обратил внимание консьерж.

6 апреля по неизвестным причинам обоим арестованным было объявлено, что назначенная им смертная казнь отменяется, причем они исключаются из партии и обязаны жить под надзором, извещая партию о месте их нахождения. Вслед за тем оба они были освобождены, причем Цет.лин выдано из ее денег 40 франков, с которыми она и уехала в Германию, сопровождаемая наблюдением из 6 революционеров, По дороге ей удалось, однако, на одной из узловых станций, пересев на встречный поезд, ускользнуть от наблюдения, после чего она и приехала в Россию.