История тайных обществ, союзов и орденов

Повторив вопрос, нет ли возражений против приема кандидата, церемониймейстер приводил кандидата и три раза ударял кулаком в дверь. Адъютант спрашивал о причинах стука и получал ответ от церемониймейстера. Наконец кандидата, без сюртука и жилета, с завязанными глазами впускали и три раза поворачивали его кругом; затем мастер требовал у него честного слова в том, что он ничего не выдаст из всего виденного и слышанного. При этом братья заносили шпаги над его головой. Следовало снова пение, причем песня заканчивалась словами: «Мы поклоняемся тебе, о дружба, в твоем святилище, а ты нам щедро даешь за это земной рай». У кандидата снимали с глаз повязку, секретарь прочитывал законы, а мастер задавал кандидату вопрос, не изменил ли тот своего решения принести присягу. В случае утвердительного ответа мастер внушительно говорил ему о святости присяги. Затем кандидат опускался на колени, братья приставляли к его груди рапиры, и, положив указательный палец на шпагу мастера, он повторял за ним слова клятвы.

«Я, N. N., даю торжественную клятву, что я постараюсь как можно лучше выполнить то, чего от меня требуют, по собственному желанию никогда не оставлю этого союза и честно буду делать все, что может послужить для его поддержания и вящего блеска, а также буду хранить в строжайшей тайне от всех непосвященных все, что касается нашего священного союза, и да поможет мне Господь и Его святое Евангелие».

При последнем слове сверкает молния (сквозь пламя спирта при помощи железной трубки продувается канифоль). Свечи зажигаются, новичок встает, братья становятся вокруг него полукругом и направляют ему в грудь свои шпаги, а мастер говорит: «Все шпаги, которые направлены против тебя, послужат, как в твою защиту, так и для наказания тебя, если ты нарушишь клятву». Затем он надевает на нового брата орденский крест, опоясывает его мечом, дает ему братский поцелуй и разъясняет отличительные знаки. Между тем братья поют: «Прими залог братской любви» и т. д. Затем рукопожатием и поцелуем новичок уведомлял всех присутствующих о вступлении в братство. Поцелуй давался в обе щеки и в губы, рукопожатие состояло в прикосновении указательным и средним пальцами правой руки к ладони другого. Затем новый брат подписывался под присягой и вносил свое имя в книгу законов, братья пели соответствующую песнь, секретарь читал отчет, и, если больше не было никаких дел, ложа закрывалась посредством «трижды трех» (ударить в ладоши) и заключительного пения.

Новый член оставался некоторое время в ложе в качестве брата и затем с простыми формальностями — возводился в первый разряд. Перевод во второй и последний разряд «происходил лишь в таком возрасте, когда вырабатывается твердый характер». Там ему говорили о «честности, об истинном просвещении, о патриотизме, глубокой учености, об уважении к человеческой свободе» и других прекрасных вещах. Здесь он должен был «искать сладкой цели истины» не из себялюбия, не из любопытства, но «руководимый лишь жаждой знания». Здесь он должен был учиться работать «из чистых побуждений, не для того, чтобы его видели, не для того, чтобы его восхваляли», а для того, чтобы после его смерти осталось «доказательство его добродетелей». Здесь, наконец, на него возлагалась обязанность: «При допросе ни в коем случае не сознаваться в том, что он брат, но оставаться таковым, если бы даже зависть пыталась его отвлечь от этого».

ОРДЕН ЧЕРНЫХ БРАТЬЕВ, ОРДЕН ГАРМОНИСТОВ, ИЛИ ЛИТЕРАТУРНАЯ ГАРМОНИЯ

После подавления движения амицистов в Йене в 1781 г. остатки этой корпорации выступили там на свет Божий в виде организации, которая с некоторого времени образовалась внутри ордена. Ее члены хотели вести солидный образ жизни и при взаимной поддержке восстановить старый закон амицистов, «усердно учиться и фехтовать». Этих благородных людей в шутку называли «Черными братьями» — название, заимствованное у шотландского масонства.

Несмотря на их хорошие намерения, образ жизни Черных братьев мало отличался от образа жизни амицистов. Когда орден амицистов снова открылся, они не присоединились к нему, сохранили свою самостоятельность, приняли в 1785 г. шотландскую систему и стали называться с этого времени Орденом гармонистов, а их ложа — Christian zu den Sieben goldenen Sternen.

Замечательно, что такой человек, как Фихте, был тогда членом этого союза. Позже он сделался решительным врагом студенческого ордена, влиянию которого он приписывал возрастающее одичание в кругу студенчества. Его полемическое рвение было плохо вознаграждено. Летом 1795 г. несчастный профессор принужден был спастись бегством от еженощно повторявшихся «кошачьих концертов» и тому подобных неприятностей. Он переселился в Османнштадт у Веймара.