История татар Пензенского края. Том 2

Казенная Палата, озабоченная правильным отправлением всех податей и повинностей казенными крестьянами и в виду массы недоимок, накопившихся на малоземельных татарах, вполне согласилась с их доводами и сделала распоряжение об уравнительном по душам разделе земель. Но это распоряжение было отменено по апелляции мурз д. Индерки, указом Сената от 4 сент. 1801 г., давшим совершенно новый оборот делу четвертного землевладения вообще. Этот указ воспрещал губернской администрации касаться земель, пожалованных служилым людям в поместье (переданных по наследству), а также по купчим крепостям; но всем тем из них, у которых нет вовсе или не достает 15-десятинной пропорции земли на душу, указ предписывал «намерить и дополнить из смежных казенных земель надлежащую пропорцию, запрещая тем, кои от казны ныне указною пропорцией снабжаются, всякую продажу и укрепление этих земель». В то же время этим дачникам было предложено Палатой, чтобы согласились они разделить их дачи «на души». Но на такое разделение согласились лишь одни малоземельные дачники, причем некоторые татарские деревни как, например, Могилки, Демина, Сулеймановка и др. поголовно отказались от уравнительного раздела земель и всецело остались при четвертном владении. В результате из-за недостатка казенных земель лишь очень немногим татарам в деревнях были увеличены нарезы земли, а значительное число душевых крестьян остались при своих мизерных наделах.

Размер надела на ревизскую душу у четвертных владельцев составлял 5 десятин, а у татар-общинников – 4,65 (вместо 15 десятин по закону). А в обществах, которые перешли к общинному (подушному) владению лишь частично, то размер надела и вовсе составлял лишь 3,95 десятин у общинников и 3,58 – у четвертных владельцев. Но величины наделов – средние, а от раздела на душу населения выиграли крупные землевладельцы, в то время как мелким нередко доставалось менее 1 десятины на семью. Такие малоземельные («малодачники») и безземельные, перейдя к общинному землевладению, несомненно, немного выиграли. Но и те четверные землевладельцы, несмотря на многократные запреты и ограничения, всячески отчуждали свои казенные земли из состава крестьянской общины, что, в свою очередь, вызывало борьбу и конфликты в этих обществах. Например, в Труевском сельском обществе батрачили 20 семей и еще 5 семей из д. Тат. Канадеяна участках более богатых своих односельчан. Это были, как правило, безземельные и безлошадные крестьянские семьи[12].

По переписи 1886 г. у 6 семей в Большом Труеве и Малом Труеве вообще не было даже собственных домов, и они относились к категории бездомных. Всего же по уезду числилось 624 бездомных семьи – или на каждую сотню крестьянских хозяйств приходилось 3 семьи, не имеющих своего жилища. В таких семьях нередко проживали до 8 едоков, а в среднем татарская семья состояла из 6 чел. В уезде широко использовался труд батраков: у более 6 % татарских семей вынуждено работали батраки. Хозяйства, не имеющие в своем подворье рабочего скота, были вынуждены сдавать в аренду свою землю или же продавать, обрекая семью, по сути, на голодное существование. При этом около 65 % крестьянских семей арендовали земли у помещиков, которым по-прежнему принадлежали огромные и лучшие земельные наделы. Другие же, как, например, четвертные татары-однодворцы с. Кунчерово, по осени сдавали свои надельные участки богатым землевладельцам по цене 3,5–4 руб. за десятину, с уплатой денег вперед в оброк, а те по весне сдавали беднякам эту землю в аренду уже по цене 8–10 руб. за ту же десятину, с уплатой денег после уборки, и зарабатывали, таким образом, 130 и более процентов прибыли. В результате, одни сказочно богатели, а другие – основная часть населения – влачили жалкое существование.