Читаем История татуировки. Знаки на теле: ритуалы, верования, табу полностью

Западноафриканский палач, который совершил публичную казнь, должен соблюдать ряд запретов, среди которых пост и лежание в гамаке без соприкосновения ног с землей в течение трех дней. Кроме того, палач делает надрезы на груди, руках и других частях тела. В эти надрезы он втирает черную краску, и нестираемые шрамы искусно располагаются таким образом, что создают впечатление плотно прилегающего одеяния. Считается, что дух жертвы принесет смерть палачу, если тот не прольет собственную кровь.

Нечто подобное можно наблюдать у индейцев Бразилии. Среди них принято, чтобы осужденный бросал камни и глиняные черепки в стражников. К сожалению, подробности ритуала неизвестны. Люди кричат осужденному, призывают его отомстить за еще не наступившую, но неизбежную для него гибель. Несмотря на попытки стражников защититься, при этом им все же наносятся раны, которые и являются свидетельством определенной степени удовлетворения жертвы. Как сказал один оригинал: «Чего еще может желать любой разумный дух?»

Ранее на страницах этой книги уже рассматривался вопрос нанесения знаков на тело как результата страха перед духом усопшего. Примечательно, что ближайший родственник, который должен выказывать самое сильное горе, получает самое тяжелое покрытие из красной охры, белой глины, угля или того, что принято в данное время в данном месте. Приведем пример, иллюстрирующий страх перед умершим родственником и использование знаков на теле в качестве защиты от злобных духов.

У племени, живущего в районе Финч-Харбор на Новой Гвинее, существует удобный обычай принимать плату за убитого родственника, а не вступать в долгую и кровавую вражду с народом убийцы. Однако остается страх, что духу убитого такое решение не понравится и он может выказать свое недовольство, поспособствовав выпадению зубов своих родственников или лишив их свиней. Поэтому, когда люди принимают плату за убитого соплеменника, они предпринимают такую меру предосторожности — от родственников убийцы получают метку мелом на лбу. Это означает, что все-таки были сделаны некоторые шаги, чтобы отомстить, а именно лишение убийцы или его родственников средств. И когда обозленный дух усопшего соберется напасть, его родственникам останется только показать эти знаки на лице.

Широко распространена и идея о том, что дух жертвы преследует убийцу и поэтому для него необходима какая-нибудь форма очищения. По возвращении экспедиции, высланной народом арунта (Центральная Австралия), имевшей целью отмщение, ее встречает на некотором расстоянии от лагеря старая женщина и проверяет щиты, ударяя по ним копьем. Считается, что, если щит не издает должный звук, его хозяина преследует дух жертвы, который может принять облик маленькой птички или другого столь же безобидного создания. Все воины отряда покрывают тела черной краской, а тот, кто является предметом особого внимания духа, не должен показывать во сне правую руку, иначе его настигнет паралич. Очень хорошая защита — привязать к этому человеку какое-нибудь ночное животное, рыскание которого будет беспокоить мстительный дух. Воины нага, возвращающиеся после охоты за головами, являются табу, и на них не должны смотреть женщины до окончания процедуры очищения от вины. У народа койта с Новой Гвинеи убийца должен удалиться в лес, потому что он айна (aina) и к нему нельзя приближаться безнаказанно. Позднее он возвращается в свою деревню и ему позволяют сделать специфическую татуировку.

Итак, знаки на теле имеют широко распространенное и логичное использование — обеспечивают иммунитет от зловредных духов. У южноафриканского народа мтиопи мужчины делают надрез под каждым глазом после совершения убийства. Это церемония очищения, и, согласно рассказу доктора Тернера, она чрезвычайно широко распространена у банту: «Знаки должны не позволить духу усопшего тревожить человека, который его убил».

Идею о злых духах людей, конечно, можно расширить и включить в нее злобных духов животных, убитых на охоте. На них мы не будем останавливаться подробно, поскольку уже рассматривали это в разделе о знаках на теле с изображениями животных. Баганда, убивший леопарда, успокаивает его дух, нанеся на свое тело точки и ведя себя как леопард. Индеец реки Томпсон, убивший медведя, нанесет на тело черные и красные полосы, одновременно распевая песню медведя. Если он этого не сделает, духам медведей будет нанесено такое сильное оскорбление, что больше ни одного медведя убить не удастся.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука
Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий
Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий

Книга американского исследователя Марка Эдварда Льюиса посвящена истории Древнего Китая в имперский период правления могущественных династий Цинь и Хань. Историк рассказывает об особой роли императора Цинь Шихуана, объединившего в 221 г. до н. э. разрозненные земли Китая, и формировании единой нации в эпоху расцвета династии Хань. Автор анализирует географические особенности Великой Китайской равнины, повлиявшие на характер этой восточной цивилизации, рассказывает о жизни в городах и сельской местности, исследует религиозные воззрения и искусство, а также систему правосудия и семейный уклад древних китайцев. Авторитетный китаист дает всестороннюю характеристику эпохи правления династий Цинь и Хань в истории Поднебесной, когда была заложена основа могущества современного Китая.

Марк Эдвард Льюис

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Как работает мозг
Как работает мозг

Стивен Пинкер, выдающийся канадско-американский ученый, специализирующийся в экспериментальной психологии и когнитивных науках, рассматривает человеческое мышление с точки зрения эволюционной психологии и вычислительной теории сознания. Что делает нас рациональным? А иррациональным? Что нас злит, радует, отвращает, притягивает, вдохновляет? Мозг как компьютер или компьютер как мозг? Мораль, религия, разум - как человек в этом разбирается? Автор предлагает ответы на эти и многие другие вопросы работы нашего мышления, иллюстрируя их научными экспериментами, философскими задачами и примерами из повседневной жизни.Книга написана в легкой и доступной форме и предназначена для психологов, антропологов, специалистов в области искусственного интеллекта, а также всех, интересующихся данными науками.

Стивен Пинкер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература