История тела. В 3-х томах. Том 1. От Ренессанса до эпохи Просвещения

ГЛАВА III Тело и сексуальность в Европе при Старом порядке [315]

Сара Мэтьюс–Грико

В исследованиях по истории сексуальности в Западной Европе, опубликованных за последние тридцать лет, тело фигурирует преимущественно в двух ипостасях. Во–первых, оно скрыто обычаем и законом: и тот и другой стремятся дисциплинировать его и управлять его репродуктивными функциями, полностью подавлять беспорядочные порывы сексуальности из соображений как социального, так и духовного характера. Во–вторых, тело описывается как субъект (или жертва) запретных сексуальных действий и, соответственно, как особая «точка» «преступлений» против веры, морали и общества. Таким образом, оно отражает постоянную и относительную неэффективность социальных ограничений, нацеленных на сдерживание социальных практик в границах, которые установлены условностями и законами. В Европе при Старом порядке определенные факторы, такие как долгий временной промежуток между половым созреванием и браком, или ожидания, порожденные культурными идеалами (например, куртуазной и романтической любовью), или религиозное и социальное табуирование гомосексуальных отношений, определили коллективное и индивидуальное восприятие телесности и сексуальности. В этой главе мы попытаемся изучить понятие «тело» и сексуальные практики с XV по XVIII век, исследуя преимущественно юридические архивы, которые всегда проливают свет на поведение индивидов и социальные навыки. Неизбежные в этих документах противоречия между макроструктурами (коллективные идеологии и культурные нормы) и микроисториями (субъективный опыт и индивидуальные стратегии) помогают раскрыть сложность контекстов, в которых тело и сексуальность существовали в повседневности.

*

Границы отрезка времени, который рассматривается в этом эссе, далеки от привычного членения политической и культурной истории на Средние века, Возрождение, Реформацию и Просвещение. Основанием для выбора служит тот факт, что реабилитация человеческого тела и повышение роли брака, характерные для XV столетия, соответствуют началу длительного периода заботы о демографии, а также совершенно нового внимания к телу и сексуальности. Эти последние изменения были мотивированы как Реформацией (моральной и религиозной), так и реакциями, которые она вызвала. С начала XV до середины XVII столетия Западная Европа стремилась развивать такое видение тела и сексуальности, которое было бы совместимо с общественным порядком, уважением к религии и ростом населения. К концу XVII века стали сказываться культурные убеждения в значимости привязанности в брачных отношениях, а также медицинская легитимация физического удовольствия как естественного проявления телесности и эмоциональной привязанности. Косвенно они создавали более благоприятные условия для существования альтернативных социальных практик и гомосексуальной субкультуры. В публикациях по истории сексуальности, вышедших за тридцать лет, синтез этих тенденций завершается вместе с окончанием эпохи Старого порядка — в тот момент, когда демографические страхи, волновавшие Европу с середины XIV столетия, наконец были преодолены. К концу XVIII века чувственная любовь и репродуктивный брак стали по большей части взаимосвязанными — хотя бы в теории, — но в то же время общество, становившееся все более и более буржуазным, с обостренной стыдливостью стремилось отодвинуть тело и сексуальные желания на периферию приличий. Таким образом, поле исследования в этой главе начинается с довольно позитивного, но всегда условного признания тела и его сексуальности в Европе конца Средних веков и эпохи Возрождения — и завершается с появлением взаимного отчуждения морального существа и существа физического; благодаря этому Фрейд будет убежден, что сексуальное благополучие несовместимо с цивилизованным обществом[316].