История Темного Властелина

Относительно спокойно себя могут чувствовать только алхимики. Спрос на их услуги даже возрос — нет конкуренции.

Если так пойдет дальше скоро неведомые разжигающие под магами старых традиций добьются своего — истерия захватит целые народы. Магов вырежут под корень. Достанется и алхимикам — не зря же особо дальновидные стремятся сейчас выехать из Триградья и Царства. Кто-то едет в Балбараш, где настроения пока более мирные. Особо ушлые нанимают суда, пытаясь добраться до Ванн или острова Харр. С последним, кстати, совершенно зря. Тамошние стражи неподкупны и беспощадны.

Волнения из-за магов к удивлению самого Лиса породили целый болезненный в своей неправдоподобности миф. Про некий орден женщин владеющих особым волшебством. Властью над разумами.

Судью здорово штормило. Несмотря на приличествующую сану серьезность должностное лицо раскачивалось на сиденье, точно идущий в атаку кавалерист, а на лице то и дело расплывалась похожая на каракатицу улыбка.

— Обвинение не подлежит обжалованию, — сурово известил законник, расходящимися в разные стороны, глазами шаря по рядам присутствующих.

— Приговор, — любезно поправили судью.

— Какая ядрена вошь разница? — справедливо уточнил тот. — Все равно… йик… не подлежит. Ибо закон.

— А какое обвинение-то? — Тольяр так и не услышал, в чем обвиняли связанного мужичонку.

— Кто ж знает? — шепнул Ольмарк. — Этот пьяный тетерев не может двух слов связать. В любом случае обвиняемый имеет здоровски паскудную рожу. В чем-то да виновен.

Тольяр уже почти месяц жил во владениях Грейнора Ладравальда, пользуясь приглашением Ольмарка и согласием самого сиятельного. Жизнь эта без обязательств и необходимостей была бальзамом на все раны.

С утра выпивши можно было целый день развлекаться от души, проникаясь весельем воинов Грейнора. Эти жили только сегодняшним днем — пили, играли в азартные игры, пили, развлекались с селянками, пили. Время от времени выезжали погонять мелкие разбойничьи шайки, тревожащие владения сиятельного или собрать плату с подданных. Чаще сопровождали сиятельного в его «походах» — после двух таких поездок Тольяр признал, что обыкновенный бандюга Грейнор очень хотел славу героя. Он охотился на бродящих по лесу Окультов. Команда его разгильдяев на поверку оказалась весьма спаянной дружиной, в которой каждый знал свое место. За первую такую охоту Грейнор умудрился одолеть четверых дикиев, попутно набив малой и крупной дичи. За вторую троих дикиев и одного лидерку. В остальное время сиятельный вел себя как и подобает правителю, пускай даже маленького надела. Решал споры, пировал, не брезговал время от времени, пользуясь неразберихой большого мира пограбить торговцев на дорогах.

Еще Грейнор очень любил присутствовать на судилищах — Тольяр подозревал, что сиятельный чувствовал ни с чем несравнимое удовольствие, когда наблюдал, как судят других.

Он даже имел своего штатного судью — мужчину образованного для этого дикого края в самый раз. И очень любившего в силу собственного образования выпить. Поэтому, не помня приговоров судившего с исключительной беспощадностью.

— Слушай, а чего сиятельный-то сам не судит? — поглядывая на пафосного Грейнора, занявшего высоко стоящий на дощаном помосте стул, дал волю любопытству Тольяр. Их с Ольмарком тихих переговоров никто не слышал — верноподданные сиятельного исправно галдели, выражая согласие с буквой закона. В отведенном под судилище стойле царили оживление и запахи пота, опилок, прелого сена, мочи.

— Ему как-то давно гадалка нагадала, что смерть его настигнет из-за жертвы несправедливого суда, — тихо пояснил Ольмарк в перерывах между особо активным обсуждением вины осужденного. — Так-то Эйн очень любит чувствовать себя олицетворением власти. Тяжелая молодость сказывается.

Осужденный — невысокий старик с бородавчатым лицом, крючковатым носом и безумно всклокоченными седыми волосами с легким недоумением созерцал процедуру, мусоля в руках соломенную шляпу. Красные лучи закатного солнца проникали сквозь открытые ставни в многочисленные расположенные под потолочными балками прямоугольные оконца.

— Таким обрзм воля суда следующая… — судья склонил голову в задумчивости. И захрапел. Судейский охранник под громовой хохот невозмутимо пихнул чиновника в бок. Тот, выходя из глубоких раздумий, огласил приговор:

— За кражу и посягательство на урожай, попытку саботажа, явный шпионаж злодей повинен быть казнен. Казнь суд предоставляет выбрать самую легкую, на усмотрение мирного люда.

Мирный люд, довольно скалясь, размахивая оружием. Селянин побледнел и затрясся как осенний лист. Тольяр невольно ужаснулся:

— Да неужто этот старикашка способен сделать все, что ему приписали?

— Вряд ли, — отбирая у порядком набравшегося бородача глиняную бутыль с вонючим пойлом отозвался Ольмарк. — Скорее всего, дедка словили на том, что пытался утащить брюкву или свеклу. Или что-то в этом роде. А шпионаж пришили за то, что утаскивал ночью. Отсюда же вытекает и саботаж — как же добры молодцы Грейнора, обойдутся без свеклы?