История Темного Властелина

Курвины охотнички захватили с собой целый выводок собачек. Быстроногих и агрессивных собачек, которые были обучены, презирая страх бросаться на все непонятное и потенциально опасное. Прямо как люди.

— Прочь от меня! А ну брысь отсюда! — живо загнанный на дерево Тольяр, ругаясь, быстро надевал повязку на глаз. Собаки теснили друг друга, лапами прыгая на древесный ствол, задирая лобастые головы и лаем призывая хозяев.

Те не заставили себя долго ждать. Под облюбованным Тольяром дубом собралось восемь коней с наездниками. Почти все прибывшие носили схожие куртки, имеющие лишь легкие цветовые отличия. Кое-кто бригантины. На головах красовались кожаные кабаты. Только главарь — необъятно широкоплечий был одет в лиловую котту[30] поверх кольчуги и саладу с роскошным белым плюмажем. Подобные штуки носили наемники Заголосья. И еще высокородные из Ван. На последних теребящий колышек бороды мужчина не походил ни грамма.

Задумчиво сощурившись, он окинул взглядом уподобившегося лемуру Тольяра и негромко обратился к окружению:

— Отведите собак, — и уже самому Тольяру. — Кто будешь, мил человек? И что там делаешь?

— От ваших четвероногих друзей берегусь. Путник я мирный.

— А как в моих угодьях оказался?

— В твоих? — поразился Тольяр мучительно пытаясь вспомнить, видел ли он по пути какие-нибудь предупреждающие столбики или на худой конец лесничества.

— Я сиятельный Грейнор Ладравальд — правитель здешний! Все земли на пятнадцать верст окрест платят мне дань. Мои земли тянутся от Хромысла до самого Роврэна!

Тольяр немного помолчал, переваривая услышанное.

— Мы в Триградьи? — наконец осторожно справился он. Мужчина величаво кивнул.

— Ээээ… в Триградьи же вроде нет ленных владык. Тут вроде правит Дракон…

— Великий Дракон! — напыщенно поправил сиятельный Грейнор. — Его Драконство умеет ценить преданную службу! Эти земли были пожалованы мне в дар им еще шесть лет назад — за неоценимые услуги в воинском деле!

Тольяр удержался от дальнейших вопросов и замечаний. Чутье ему подсказывало, что некоторые сиятельные особы могут болезненно среагировать на уточнение «услуг» и обстоятельств пожалования земель самим Драконом. Быть повешенным на дереве вверх ногами Тольяр не хотел.

— А что сиятельный Грейнор делает в этом диком неприветливом лесу?

— Грейнор Ладравальд! — грубо рявкнул один из «челяди» сиятельного. Тольяр опечалился:

«Что ж все у кого хоть малость власти есть так это подчеркнуть-то стараются. Даже этот, прости Семаргл, „сиятельный“ выделиться пытается…»

— Я охочусь в исполнение своего обещания! — пояснил, явно красуясь сиятельный. Он и отвечал, похоже, только затем чтобы лишний раз показать своим обломам собственную величественность. — Истребляю проклятых тварей зла! Защищаю свою землю, как обещал самому Великому Дракону!

Тольяр вспомнил, как драпал Великий Дракон от упомянутой проклятой твари зла и, оценив результативность истребления, опечалился еще сильнее.

— Кстати. Путник, а не видал ли ты здесь страшное чудовище? Зверина огромная, что когда по земле идет, деревья дрожат, а от смрадного дыхания её трава на сорок шагов чернеет.

— Да нет, небо миловало. Неужто во владениях сиятельного завелась такая напасть?

Грейнор посмотрел в небо и скупо подтвердил:

— Вот уже двадцать три года водится в здешних лесах таинственное чудовище. И я, едва вступив в свои права, поклялся его извести. Но проклятая бестия хитра и избегает моих силков.

— Нет, сиятельный Грейнор Ладравальд, я не видел монстра. Тишь да гладь, царит в твоих владениях. Тяжело наверно самому.

— Это так, — скромно признал сиятельный. — Порядок нелегко держать в диком, полном злого колдовства краю, но я не унываю. Крепкий кулак, добрый меч да исполнительные помощники способны творить чудеса. Мои слуги охраняют лесной покой в лагерях и на засеках…

Тут сиятельному что-то шепнул на ухо детина с хитрыми бегающими глазами и Грейнор резко осекся. Посмотрел на Тольяра уже иным — цепким, оценивающим — взглядом.

— Как твое имя, путник?

— Ратислав.

— Хе, а что, Ратислав, ты меня все пытаешь, а сам молчишь? Откуда ты взялся здесь? Куда идешь? Зачем идешь?

— Дек, ты и не спрашивал.

— Зато теперь, спрашиваю. И хочу слышать ответ.

— Нет ничего проще. Я самый обычный путник. Гуляю по миру. Иду из села Златое, где живет мой сводный брат — трактир у него свой там. «Под перевернутой телегой», может, слышали…

Сиятельный сильно выпятил вперед подбородок и положил руку на перевязь с мечом:

— «Под перевернутой телегой», говоришь? Был я у твоего родича месяца полтора назад. Этот шельмец меня такой гадостью накормил, что два дня животом маялся! — откровенное раздражение в голосе сиятельного подсказало Тольяру, что зря он сильно прогадал с родством. — Все мне с тобой ясно! Брат у тебя тот еще прохвост, а ты бродяга! А может… может даже кто похуже. Не зря ж один глаз только целый. Жулик, дезертир, беглый бандит.

— Но подожди…