История Темного Властелина

Судьба в свое время свела двоих плутов друг с другом и после непродолжительной грызни они не раз вместе проворачивали самые разные делишки, став со временем если не друзьями, то уж точно добрыми приятелями.

— Каким ветром тебя сюда занесло, Яр? Я, понимаешь, приезжаю только с дороги, еще ни капли во рту не держал, а его сиятельство уже употребивший так, что чуть из ушей не льется, говорит — пойди, дескать, глянь, что за зверь там у нас сидит! Опасен ли? Или можно безбоязненно на виселице вздернуть. Я, понимаешь, иду, а тут ты! Как же это понимать?!

— Ты, Оль, не поверишь, как сильно я рад тебя видеть, — только и ответил Тольяр. — Этот ваш Грейнор меня всерьез повесить задумал!

— А что так?

— Да я представился родственником траванувшего его тухлятиной корчмаря.

— Хе-хе-хе! Это который «Телегу» содержит? — залился фальцетом Ольмарк.

— А ты откуда знаешь? — поразился Тольяр. — Мысли что ли научился читать?

— Как же, как же. Просто я самолично его сиятельству к жаркому приправку подавал. Больно он воинственный был, вот я и подумал… хе-хе.

— Меня твоей милостью повесить хотели, — укоризненно покачал головой Тольяр.

— Пустяк. Как хотели, так и расхотят. С меня причитается.

— А Грейнор?

— Эйн? Да он мужик отходчивый! Меня слушает как отца родного!

— Эйн? — удивился Тольяр. — А почему не…

— Потому что Грейнор звучит благороднее, — перебил Ольмарк. — Я сам придумал. Эйн, что надо мужик, но с воображением у него туговато. Вот я и заполняю пробелы. Придумываю там подвиги всякие, чтоб поселяне его за героя считали! Вот он и соответствует.

— Зачем?

— Как зачем? Когда на твое село налетает шайка разбойников, ты их с топором встречаешь, чтоб хоть что-то сохранить из хозяйства и уберечь дочерей от насилия там. Так?

С улицы донесся взрыв хохота и пьяные голоса, орущие непристойную песню.

— Ну да, — вынужден был признать Тольяр.

— А когда к тебе в село приезжает герой со свитой? — увлеченно поделился своей грандиозной идеей Ольмарк. — Герой, про которого легенды сказывают. Тогда ты его с топором никак встретить не сможешь. Ну и что, что он не сдержанный, пьяный как сапожник и норовит все, что видит из твоего добра в карман потащить. Хе! Можно все списать на нервную работенку — поди, защити чернь от всех лих!

— Кажется, я начал понимать, — кивнул Тольяр. — Дочку ежели герой попользует, то это не насилие, а почти честь для селянина? Вроде как если б царь своего бастарда заделал?

— Соображаешь, — многозначительно подмигнул Ольмарк. — Вот я выбрал себе Эйна и придумываю значиться всякие поводы. Он многого не разумеет, но исполняет сходу! Хочет, хе-хе, легенды про себя слушать.

— Так это ты его снарядил в лесу зверя невиданного искать? Того, с которым он уже шесть лет борется?

— Три, — поправил Ольмарк. — Это для большинства шесть. На самом деле три. Но придумал не я. Чудо-то местное.

— Зверь-то этот, чем местным вредит? — поинтересовался Тольяр.

— В каком смысле вредит?

— Ну, там овец тягает. Девиц бесчестит. Или самих поселян с лесниками предпочитает насилить? Может воду портит?

— Да нет, — неуверенно ответил Ольмарк. — Ничего такого не слышал. Просто водится тут и все. Его даже и не видел почти никто.

— Тогда зачем же его убивать? Если оно безвредное.

— Эйн сам загорелся, — пожал плечами волхв-недоучка. — Хочу, говорит, быть победителем чудовища! Я ему на то ответил — сделай так, чтобы чудовище с концами пропало, а я уж кому надо за баллады приплачу. Вот он и носится.

— А-а-а. Ну, тогда понятно. Оль?

— Что, Яр?

— Неудобно тебя просить, но у меня затекли руки. Может, отвяжешь?

Я блаженно растянулся на мягкой кровати. Наконец-то баня и добрая пища! Наконец-то должное уважение! Лис, внимательно смотревший на меня все время, и сейчас украдкой разглядывал, словно все еще не веря, что видит меня живым.

— Смотришь, как будто приведенье увидал, — я сел на кровати, оглядывая предоставленную мне комнату. Дорогая мебель, инкрустированная топазами, изумрудами, рубинами и сапфирами. Мягкая просто воздушная перина. Вот все чего мне не хватало. Реваз перекусив на скорую руку, проводил время, что-то втолковывая Призракам.

— Для меня ваше появление по-прежнему остается неожиданностью, мой Дракон, — признал, нервно теребя пуговицу модного камзола Лис. — Слухи в основном недвусмысленны. Цитадель разрушена. А на ваше место претендует Эйстерлин.

— Борода еще ответит за свою жадность, — кивнул я, чувствуя, как разом портится настроение. — Лично буду присутствовать на его свежевании.

— Хм. Поведаете ли вы, мой Дракон, что случилось с вами за последнее время. Что послужило причиной раскола?

— Э-э нет, Лис, — рассмеялся я. — Теперь уж ты мне поведаешь. Например, что случилось с Наместником Хёргэ? Насколько я помню, Вельдвальд был крепким. В самом расцвете сил. Почему же не выдержало сердце сего достойного мужа?

Лис не ответ взгляда. Пригубил вина из золотой чаши.