История темных лет

Лацис хмыкнул:

— Чего ж она сказать-то может, немая? Хотя… Было одно. Может, там она. Брат. Больно она его ненавидела, до одури.

— Брат? Что за брат? Где его найти? — Не знаю, — с сожалением покачал головой Лацис. — Я даже точно не знаю, брат, братья или еще какая родня? Мы ведь как с ней общались — жестами все больше да в глаза смотрели. Они у нее, сам знаешь, утонуть можно. Это потом она нас на Цереру вытащила, тогда писать да читать научила. Я ведь парень с помойки. С малолетства на улице, а там все больше другие уроки преподают, — невесело улыбнулся Лацис.

— Постой. Если у нее есть брат, то как она оказалась одна в таком месте? Она что, потерялась? Украли? Брат-то куда смотрел? Что за брат такой? Где живет? Что она рассказывала? — заволновался Ричард.

— Я ж говорю, не знаю! А что знал, сказал! Родственники, знаешь, иногда похлещи чужих в душу гадят, а чужие роднее родных становятся. Жизнь такая. Может до фонаря она братику, а может, сам и продал! Ну, что смотришь? Не знал, что такое бывает? — сощурился парень и залпом осушил фужер. — Бывает! Марту вон тоже свои продали, да повезло: сбежала, к нам прибилась, а Сэнди… Она на Церере каждый день тренировалась, книжки все какие-то читала. Мне любопытно стало, спросил, зачем? А она показала, в глаза хочу родственникам посмотреть, да одного… придушить. Я еще предупреждал ее: куда тебе девчонке лезь-то? Наплевать ей было. Да и разве послушает она? Вот я и думаю, Паула она придушить хотела тогда, и сделала. Да и туда ему дорога. Давно ему двухметровую путевку к корням деревьев надо было выписать, только почему она-то? За ради чего? Знал бы, что всерьез, не пустил, силой держал, привязал бы. Одни мы у нее, а она у нас. Ты вот ищешь ее, а зачем? Ты вон каков, — весь облизанный словно. Родня, поди, с заморочками, должность.

— И что? Причем тут это?

— А ты сам не знаешь, да? Тебе под стать искать надо, а ты за ней гоняешься. Ну, найдешь и что? Не будет у вас ничего, любому понятно. Не дадут твои. Принцесску какую-нибудь сыщут, а Сэнди в качестве кого тогда будет? Это и ей видать понятно, вот и сбежала от греха. Она умная. Нет, конечно, ее и на трон не стыдно, редкая девушка, но такое лишь в сказках бывает, а в жизни нет. Кто она и кто ты?

— Глупости ты говоришь. Мы все: и ты, и я, и она — люди, и перед богом равны. Это здесь нас на какие-то противоестественные группы разбивают, в рамки загоняют, только любовь в рамки не загонишь — перед ней все равны, и дворянин, и виноградарь. Ей не важен возраст, сословия, расы. Я знаю, как Сэнди жила, кем была и главное сейчас — не допустить того, что с ней было. Мне бы только узнать, где она, здорова ли, не нуждается? Помоги! — умоляюще посмотрел Ричард. — Не ради себя, ради нее прошу. Обещаю, что вреда ей не будет, но бегать одной по Галактике не дам! Найду, силой под венец поведу! Я многое могу, проси, что хочешь, все сделаю, только помоги! Может, знаешь, что-нибудь или предполагаешь, может зацепка какая-нибудь есть? Ты сам говоришь, вы у нее одни, неужели не виделись, не связывались друг с другом за это время?

— Ну… — Лацис в раздумье повертел опустевший фужер и решился. — Ладно! Есть у меня кое-что. Не знаю, поможет ли? Если поможет — найдешь, не отпускай ее и береги. Сама она передать просила тому, кто ищет ее, переживала. Сдается мне, ты это и есть.

— Она?.. — Ричард и сказать не знал что? Глаза лишь надеждой засветились, ниточка появится, возможность до Сэнди дотянуться.

— Да подожди! — Лацис привстал, высматривая что-то за спиной собеседника. У Ричарда сердце екнуло: неужели Сэнди здесь? Он резко повернулся и… даже головой покачал, горько усмехнувшись: «что-то» оказалось всего лишь рыжим нахалом, околачивающимся около беседки и мирно жующим блины. — Вик, иди сюда! — окликнул его Лацис.

— Ну, чего? — просунулась взъерошенная голова сквозь прутья беседки.

— Принеси мой ПэМ. На столе он в моем кабинете.

— Ага! Щас! — весело хрюкнул парень, — камердинера нашел!

— Ты поговори мне! Щас ухи оборву! Неси, сказал! — прикрикнул Лацис.

— Совсем сбрендил, что ли? Подставляешь?! Сними лапшу с ушей, да гони всех в шею!

— Мал еще судить! Делай, что велено! Ишь, разговорился! Я те устрою вечером разговор!

— Испугал! — презрительно сморщился сорванец, но голову из прутьев вытащил и ворча потопал в сторону дом. — Разошелся, тоже мне! Своего ума нет, чужим бы хоть пользовался. Гений психологии! Педагог недоученный!

— Тяжелый случай, — весело улыбнулся Ричард. — Извини. Он вообще-то парень хороший, послушный, — начал оправдываться Лацис, смущенно поглядывая на него. — Просто возраст у него…

— Знаю. Просветил уже о своей загубленной тестостероном жизни, — засмеялся король.

Они успели выпить по бокалу вина, и появился Вик. Брякнул с недовольным видом папку на стол между мужчинами:

— Получите Ваше Лапшутоскательствосушейнеснимательство! — и вышел.