История Тома Джонса, Найденыша (Книги 1-6)

- Дай бог, чтобы все это было только бредом! Ах, Софья, отец ваш прислал меня выступить в защиту моего ненавистного соперника, расположить вас в его пользу. Я готов был пойти на все, лишь бы только быть допущенным к вам. Скажите же мне что-нибудь, Софья! Успокойте мое истерзанное сердце. Еще никто на свете не любил так безумно, как я. Не отнимайте же так жестоко вашей дорогой, вашей милой, вашей нежной руки,- одна минута оторвет вас от меня, может быть, навеки... Поверьте, только это ужасное событие могло заставить меня забыть почтительность и благоговение, которое вы всегда мне внушали.

С минуту Софья молчала в смущении, затем, ласково взглянув на него, спросила:

- Что же мистер Джонс хотел бы услышать от меня?

- Обещайте мне только,- отвечал он,- что вы никогда не отдадите вашей руки Блайфилу.

- Не произносите этого ненавистного имени! Будьте спокойны, я никогда не отдам ему того, что в моей власти не отдавать.

- А теперь,- продолжал Джонс,- раз уж вы так бесконечно добры, сделайте мне еще одно маленькое одолжение; скажите, что я могу надеяться.

- Увы! - сказала она.- Куда увлекаете вы меня, мистер Джонс? Какую надежду могу я вам подать? Вы ведь знаете намерения моего отца.

- И я знаю,- отвечал он,- что вас невозможно заставить подчиниться им.

- Но к каким ужасным последствиям приведет мое непослушание! Моя погибель тревожит меня меньше всего. Мысль быть причиной горя отца - вот что для меня невыносимо.

- Он сам его причина,- сказал Джонс.- Пусть не применяет к вам власти, которая не дана ему природой. Подумайте о моем горе, если я должен буду потерять вас, и скажите, на чью сторону жалость склонит ваше сердце.

- Подумать о вашем горе! - отвечала Софья.- Неужели вы воображаете, что я не сознаю, сколько бедствий навлеку я на вас, если уступлю вашему желанию? Именно эта мысль и придает мне решимость просить вас оставить меня навсегда, не идти навстречу собственной гибели.

- Мне страшна не гибель,- воскликнул Джонс,- а потеря моей Софьи! Если вы хотите избавить меня от самых горьких мучений, возьмите назад свое жестокое решение. Право, я не могу расстаться с вами,- нет, не могу!

Влюбленные замолчали и стояли трепещущие. Софья не в силах была отнять у Джонса руку, а он тоже почти не имел силы держать ее,- как вдруг эта сцена, наверное показавшаяся некоторым моим читателям чересчур растянутой, была прервана сценой настолько от нее отличной, что нам следует уделить изложению ее особую главу.

ГЛАВА IX,

гораздо более бурного свойства, чем предыдущая

Но прежде чем продолжать рассказ о том, что случилось с нашими влюбленными, мы должны сказать, что произошло в зале во время их любовных излияний.

Вскоре после того как Джонс покинул мистера Вестерна и отправился к Софье, в залу явилась сестра сквайра, и он тотчас же посвятил ее во все подробности сцены, разыгравшейся между ним в Софьей по поводу Блайфила.

Почтенная дама усмотрела в поведении племянницы полное нарушение условий, на которых она обещала хранить в тайне любовь ее к мистеру Джонсу, поэтому она сочла себя вправе рассказать сквайру все выведанное от племянницы, что тотчас же и сделала в самой резкой форме, без всяких церемоний и предисловий.

Мысль о женитьбе Джонса на его дочери никогда не приходила в голову сквайру - ни в минуты самых горячих порывов нежности к молодому человеку, ни в других случаях, которые могли бы заронить в нем подозрения. Он считал равенство состояний и общественного положения таким же физически необходимым условием брака, как различие пола или иные существенные обстоятельства, и любовь дочери к бедняку казалась ему столь же невозможной, как любовь ее к животному.

Поэтому рассказ сестры поразил его как гром среди ясного неба. Сначала он неспособен был вымолвить ни слова в ответ, так ошеломила его эта новость. Но скоро пришел в себя, и, как всегда бывает в подобных случаях, голос его зазвучал с удвоенной силой и бешенством.

Первое, на что сквайр употребил вернувшийся к нему после столбняка дар речи, был целый залп проклятий и ругательств. Зверем ринулся он к комнате, где рассчитывал найти влюбленных, на каждом шагу бормоча или, лучше сказать, изрыгая угрозы отомстить обидчику.