История Трапезундской империи

О дальнейших трапезундско-византийских связях с 1283 по 1297 г. мы практически ничего не знаем. По косвенным данным можно судить, что отношения были дружественными и что в Трапезунде почитали византийского василевса: на смертном одре Иоанн II поручил своего сына и наследника Алексея опеке его дяди Андроника II Палеолога[1652]. У. Миллер даже писал, что Иоанн II оставил Трапезунд в практической зависимости от Византии[1653]. Но это, пожалуй, преувеличение. Во всяком случае, уже 14-летний сын Иоанна Алексей II, едва вступив на престол, решительно отверг все попытки дяди навязать ему унизительный брак с дочерью префекта каниклея Никифора Хумна Ириной[1654] и тем самым закрепить подчиненное положение Трапезунда. Для того чтобы сделать этот явно не равный по положению брак пристойным в глазах трапезундской знати, Андроник возвел дочь Хумна в достоинство деспины. Но предложение византийского монарха было решительно отклонено. В это время политика Трапезундской империи была направлена на отражение нараставшей тюркской угрозы. Алексею II в 1301 г. пришлось защищать и укреплять Керасунт, второй город империи[1655]. В этом он опирался на местную знать и союз с соседними грузинскими государствами. Поэтому он и отдал предпочтение браку с дочерью мтавара Самцхе Бека Жакели, независимого и воинственного правителя грузинских областей, расположенных на границе империи[1656]. Андроник решил прибегнуть к своим правам опекуна для расторжения заключенного брака. Зная, что прямой нажим ничего не даст (по Пахимеру: «не захотев поступить деспотически»!), Андроник обратился к помощи церкви. Однако патриарх и большая часть синода отказались поддержать василевса, тем более, когда стало известно, что «ивирийская принцесса» ждала ребенка[1657]. Потерпев неудачу, Андроник решил воздействовать на свою сестру, мать Алексея Евдокию, которая вместе с младшим сыном Михаилом после смерти мужа (16 августа 1297 г.) прибыла в Константинополь 13 июня 1298 г.[1658] Андроник долгое время удерживал ее в столице, заставляя писать сыну письма о расторжении брака и намереваясь выдать ее саму второй раз замуж за сербского короля Уроша (Стефана) II Милутина. Чтобы уехать в Трапезунд, Евдокия обещала лично уговорить сына, но, прибыв туда в марте 1301 г., «она возбуждала в юноше всяческое неповиновение»[1659]. Евдокия оставалась в Трапезунде, где вскоре и скончалась[1660].

Эти события показывают, как шатко было влияние Византии в Трапезунде. И все же отношения между странами не стали враждебными. Дружественным актом со стороны Трапезундского императора по отношению к Константинополю было разрешение избранному в июле 1317 г. митрополиту Амасии Каллисту иметь резиденцию в епископии Лимнии, Трапезундской крепости[1661].

При скудости источников, относящихся к истории трапезундско-византийских отношений при Алексее II, нельзя не обратиться к косвенному свидетельству — эпитафии протонотария и протовестиария Трапезунда Константина Лукита на смерть этого императора. Лукит восхваляет происхождение Алексея II не только от Комнинов, но и от Палеологов, «императоров великих и родовитейших, нового и великого четвероцарствия». Андроник II уподоблен Аврааму, Андроник III назван настоящим гигантом, подлинным Андроником (победителем мужей). Оба императора, по Лукиту, омрачились и оплакали смерть двоюродного дяди и племянника. Алексей II назван еще украшением Комнинов и красой Палеологов[1662]. При вполне официальном характере эпитафии, составленной для торжественного поминовения покойного василевса, в какой-то мере прослеживается и сам характер трапезундско-византийских связей за период его правления. И тем не менее даже в официальном акте константинопольского патриарха, где он благодарит Алексея за предоставление Лимнии в качестве резиденции митрополита Амасийского, Великий Комнин назван не императором, но лишь правителем («αύθέντης») Трапезунда[1663].