История трех затворничеств чаньского учителя Ваньсина

Величие буддизма в том, что, если ты поверишь мне, я пробужу тебя, а если не поверишь — тем более пробужу; хорошего человека необходимо спасти, плохого — тем более надо. Буддизм не верит в одного Бога или в нескольких богов, он верит в тебя, в то, что ты сам являешься Буддой, в то, что все вокруг Будды; любому существу шести пространств стоит только начать заниматься практикой — он сможет достичь уровня Будды Шакьямуни.

Я твёрдо убеждён, что люди рождаются хорошими, каждый человек имеет от природы доброе сердце, доброта является присущей человеку, вредным привычкам учатся, их приобретают под воздействием окружающей среды; стоит лишь дать человеку надлежащее образование, и люди вернутся к своей природе.

Причина надежды на признание со стороны других — неуверенность в себе, непонимание своих собственных действий и поступков. Человек, жаждущий получить признание других, никогда не будет истинно радостным. Человек, который боится оценки людей, тем более не сможет быть радостным. Радость, вызванная внешней причиной, не настоящая; только при глубоком внутреннем осознании обретёшь огромную внутреннюю радость.

Древние говорили: «Пока не достиг познания Дао, нельзя практиковать в горах, пока не прозрел пустоту, нельзя уходить в затвор». То есть не оставив мирскую славу, выгоды и благополучие, не постигнув пустоту, шуньяту, нельзя становиться отшельником. Иначе, даже живя в горах, не сможешь обрести покой в сердце, не выпестовав, не увидев «того», лучше не уединяться для практики, ибо если перед глазами кромешная тьма, как приложишь усердие, как войдешь в созерцание? Лишь осознав сущность души, узрев её природу, можно укрыться от мира на несколько лет, дабы соединиться, слиться с «этим» воедино, в конце концов, уйти тогда, когда сам решишь. Или же положись на силу Будды или на силу духовного наставника, окончательно постигшего, того, что примет тебя и сопроводит тебя в момент умирания. Однако существует условие: должно безоговорочно верить в Будду и духовного учителя — только тогда сможешь соответствовать силе Будды или учителя. Воскурение благовоний, подношения учителю и молитва — цель всего этого в том, чтобы воспитать силу и глубину веры.

В Дао нет разделения; только перестав разделять, ты сможешь войти в глубины Дао; как только вновь начнешь разделять, оставишь Дао.

Разделение идет от разума, Дао же не нуждается в разуме, только политики и бизнесмены нуждаются в разуме. Дао принадлежит целому, внутри целого нет никакой разницы, только индивидуальность отделяется. Дети ничем не отличаются, поэтому могут быть едиными с Дао. Внутреннее ядро у каждого, как у ребенка, — едино с Дао, отыщешь внутреннее ядро — ребёнка — станешь святым. Разум всегда хочет быть сильным, потому разделяет, притворяется величавым, важным, серьёзным. Дао чистое, лёгкое, живое, радостное, в нём нет никакого разделения. Человек наивный, простой, непосредственный, что тут плохого? Реальность есть реальность, пусть существует в присущем ей виде, разделение же искусственно.

Душа проста, всегда открыта, ум же сложный и всегда придумывает способы, маскирует себя — потому что труслив, дрожит за свою шкуру. Поскольку ум с детства начинает маскироваться, разделять, потому у него никогда не было возможности узнать, что существует бессмертное, и он постоянно упускает его.

Окружающая среда не представляет проблемы, проблема в твоём уме; из-за страхов ума не может расцвести твоя природа Будды. Покажи свою отвагу, пусть разум умрёт — и ты познаешь природу Будды! Только поверив себе, сможешь верить всему вокруг. Поверив в себя, поверишь в другого. Одновременно с уверенностью в себе необходимо и знание себя — иначе это проявление неведения, что лишь введёт в заблуждение и тебя, и других.

Отличие религии от науки в том, что наука, опираясь на сомнение, достигает результата в изучении. Наука существует в плоскости знания, потому нуждается в сомнении для того, чтобы постигнуть суть явления.

Религия cуществует в плоскости духа, потому нуждается в благоговейной вере, чтобы войти в суть.

Без сомнения наука не сможет исследовать, не сможет развиваться. А без набожности в религии люди не приступят к практике, не достигнут ничего в практике. В религии невозможно сомнение, в науке невозможна благоговейная вера. Религиозный ум требует естественной простоты, научный ум требует сложности.

Религия и наука сильно отличаются друг от друга, потому что движимы силами, которые в корне отличаются друг от друга — вера и сомнение. Обе силы верны, но не могут быть использованы в одной области. Религиозное сомнение содержит исследовательский смысл, научное сомнение имеет значение отрицания.

Философия близка к религии, к её внешним границам, однако до внутреннего ядра, сути религии ей ещё очень далеко. Философия о таком и помыслить не может. Основная причина этого в том, что философия управляется разумом, всё ещё порождается разумом, тогда как религия управляется духовностью, является достижением духовности.