История трёх судеб. Игра богов

– Это они еще не знают о том, что восстали трупы. Вот только кто имеется в виду под изгнанным богом и беглянкой. Этот пункт остался последним, не сбывшимся. С чего вообще взяли, что это не просто сказка? – бубнил себе под нос Рэнд, рассматривая улицу по ту сторону окна. К казни лидера совета все оказалось готово и ждали только его распоряжения, а король медлил.

– Это не сказка, потому что такое уже было, – подняв свою книгу над головой и протянув ее в ту сторону, где стоял собеседник, Крист не смотрел на него, – в хрониках событий, описывающих историю древности, есть записи, свидетельствующие о чем-то похожем. Историки называют тот период конец эпохи, – когда подошедший бастард взял книгу у него из рук и погрузился в чтение, солдат встал с дивана, подошел и поднял ту, что король швырнул в стену. Брови Агийского сдвинулись к переносице, с каждым прочитанным словом все ближе и ближе. Напряжение на его лице росло.

Нужную страницу Велиант зажал пальцем, чтобы тому не пришлось ее искать. Там шла речь о долгой затяжной войне, результатом которой стал уход Апатии из-под власти богов. По мнению автора, советники сделали все, лишь бы отделиться от них, и иметь собственную независимость. Тогда люди также верили в ряд знамений, сбывшихся одно за другим, и приведших к смене власти. До начала хаоса все на территории Апатии поклонялись богам, после – перестали. Молитвы, приношения, храмы – все это запретили. Так постепенно страна превратилась в то, что они имеют сейчас. Рэндалл не верил глазам. Успокаивало только то, что это мнение одного из многих историков, и оно могло оказаться неверным.

– Откуда только люди за окном знают об этом? Сомневаюсь, что многие из них умеют читать, – вернув книгу обратно, король обессилено опустился на другой диван и уткнулся пальцами в уголки глаз. Надо взять себя в руки и закончить начатое – казнить лидера совета. Пусть это негативно скажется и все предостережения Джораха сбудутся, но он хотя бы будет человеком своего слова и сделает то, что должен.

– Они и не читали этого, это городские легенды, передаются из уст в уста, родители рассказывают их на ночь детям, чтобы напугать их. Горожане не верят в богов, не молятся им, не приносят дары, но они бояться естественных вещей, за которые отвечают только боги. На нашей территории способности высших сил ограничиваются самыми элементарными, и светлые ночи лишь укрепили позицию людей, – откуда Велиант знал такие вещи оставалось для Рэндалла секретом. Он предпочитал не спрашивать его о чем-то, чтобы не показывать свое невежество по многим вопросам.

– Идемте, нам пора казнить Джораха.

***

Микалис стоял на постаменте с высоко поднятой головой и осматривал столпившихся внизу людей. Из-за его преимущества они доставали парню примерно до пояса, самые высокие мужчины – до груди. Отсюда открывался вид на всю площадь, а за спиной возвышался замок. Сейчас ему предстоит убить собственного брата, и как бы тяжела ни была эта мысль, Флор воспринимал ее, как должное. Он пережил чуму в замке совета, выжил лишь благодаря милости бога смерти и убрался оттуда только благодаря его помощи. Теперь, если жизнь дорога, парень не имеет права отказаться служить высшим силам. Все знания он получит от Хенорпа, повелитель тьмы позаботился о том, чтобы преданный ему человек знал все необходимое. Честно говоря, от этой информации бросало в дрожь. Где-то в глубине души внутренний голос уговаривал лекаря поступить правильно, по крайней мере, так, как он прежде считал бы правильным, но чувство долга не позволяло идти против воли бога. Стоило предупредить всех, рассказать народу, королю, Миаленике, но Флор не мог. Таково данное высшим силам слово, он поклялся преданно служить им, и не имел права распространять сведения, сообщенные парню для исполнения обязанностей. Хенорп говорил, что Джорах предано послужил им в свое время, но раз он замыслил из убить, то пришла пора расстаться с ним и отправить душу лидера совета на тот свет. В какой-то мере брат заслужил смерти, хотя бы за то, как обошелся с Мией, но не таким образом, не на постаменте посреди площади на глазах у сотен зевак.