История трёх судеб. Игра богов

Почему-то на душе внезапно стало так спокойно, хоть ребенок Алерии представлял угрозу и еще не был устранен, парень верил, что все обойдется и закончится хорошо. Они с Миаленикой смогут попытаться восстановить совет, поездят по сгоревшим замкам, соберут то, что уцелело, возможно король Апатии поможет с ремонтом в самом меньше всего пострадавшем из них. Лидер надеялся, что все произошедшие события еще не конец ордену, и они смогут это исправить, если постараются. Если будет решено покончить с сосудом и его плодом, то после выполнения этой задачи, правосудие настигнет Виктора и все пойдет своим чередом. Венториэль верил в это и не хотел разочаровываться в планах, построенных в пути до столицы.

Пересекая зал от одной стены до лестницы, парень присмотрелся и увидел человека. Факелы тут горели не очень хорошо, колонны по обе стороны отбрасывали тени, тем самым почти все помещение погрузилось во мрак. По идее гость мог вообще его не заметить, особенно учитывая черный цвет одежды. Остановившись на первой ступеньке, Вент всматривался в лицо и наконец понял кто перед ним.

После разговора с Миаленикой, бастард направился к выходу из замка, но замер на лестнице, ведущей в зал. В чем смысл покидать столицу сейчас, ведь он ни в чем не виноват. Никаких преступлений за бывшим королем не числилось, ему незачем бежать. Осмотрев пустое помещение, он тяжело вздохнул и присел прямо тут на ковровую дорожку. По обе стороны от главных ворот стояли солдаты, догадавшись, кто перед ними, они расслабились, но бдительности не утратили. Свет от факелов, висевших над ними, играл на их доспехах, придавая им красный оттенок. Когда со стороны черновых комнат в его сторону направился мужчина, Рэндалл сперва не обратил внимания, приняв того за слугу, но стоило ему остановиться перед ним, и он сразу узнал Венториэля.

– Доброй ночи, лидер совета, я не знал, что вы тоже здесь, – проговорил бастард, встав на ноги и выпрямившись в весь свой рост. Так как он стоял на несколько ступенек выше, то и смотреть на собеседника пришлось сверху вниз. Агийский почти не изменился с их последней встречи, разве что выглядел более опрятно, да и нынешняя одежда сидела на нем куда лучше предыдущей.

– Доброй ночи, я только что прибыл и хотел бы повидать своих товарищей, пока те еще не уснули, – не собираясь разговаривать с ним сейчас, Вент продолжил путь, но пройти мимо Рэнд ему не позволил. Встав на пути у лидера совета, бывший король выдал одну их своих милых, но поддельных улыбок.

– О, я думаю, что они не будут спать еще очень долго. Миаленика сделала брата королем, а я не мало работы ему оставил напоследок. При нашей с вами последней встрече я забыл спросить, как вы пережили стрелу, которую Аполинария пустила вам в грудь? – задал он больше всего волновавший его вопрос относительно этого человека. Зеленые глаза Венториэля все так же, как и тогда, заглядывали в самую душу и мурашки бегали по спине у Рэндалла от одного его взгляда. Особенно сейчас, когда мужчина явно торопился наверх, а его задерживали здесь глупыми вопросами.

– В таком случае, им потребуется и моя помощь в разгребании ваших ошибок, и у меня нет времени на то, чтобы тешить ваше любопытство болтовней, – собираясь просто отодвинуть его рукой со своего пути, Венториэль не сразу понял, что затевал Рэндалл. Первый удар пришелся коленом под грудную клетку, благо лидер совета целый день ничего не ел, иначе содержимое желудка непременно оказалось бы на ковре, второй должен был угодить в глаз, но едва прошелся по уху, так как парень вовремя увернулся.

– Моей главной ошибкой было позволить Джораху привести Миаленику в замок совета. Не пойди я у них на поводу и забери с собой в Эдельстаун, все сложилось бы куда лучше, – прошипел сквозь зубы Рэндалл, искренне веря в то, что если бы он предпринял вторую попытку похитить дочь герцога, то она непременно удалась бы. Приподняв брови, Венториэль на самом деле не совсем понимал, о чем он вообще говорит. Отступив с лестницы на ровный пол, чтобы не дай бог не оступиться и не покатиться вниз кубарем, он поморщился от дискомфорта в месте первого удара, но ничего больше.