История царствования императора Александра I и России в его время. т.1. (1869)

Конвевція 5-го (17-го) іюня возбудила неудовольствіе стокгольмскаго и

копенгагенскаго кабинетов. Данія, понесшая огромныя потери и не могшая

продолжать неравную борьбу, была принуждена подписать конвенцію на таких же

условіях, какія приняла Россія (42). Швеція последовала их примеру не прежде 18

(30) марта 1802 года. В конвенціи 5 (17) іюня было сказано вообще, что, в

отношеніи военной контрабанды, предметы, принадлежащее к ней, определены

существующими договорами. Как договор 11-го (21-го) октября 1(561 года между

Англіей и Швеціей несогласовался с помянутою конвенціей, то заключен был, в

Лондоне, 13 (25) іюля 1803 года, новый договор,

___5S_

isu2- 1»:;. no которому, к дрсдметам военной контрабанды причислены., кроме

оружія и боевых прижасов, металлы в монете, войска, лошади, смола, деготь,

пенька и вообще все сырые продукты, мОгущіе послужить к снаряженію торговых

судов. В случае, еслибы такіе предметы оказались произведеніяш неутральной

страны, принадлежащими ея подданным, воюющая держава предоставляла себе

право покупки товаров, с уплатою десятью процентами выше действительной

цены их, и кроме того обязывалась вознаградить убытки, происшедшіе от

задержанія торговых судов (43).

Из всех Держав, участвовавших в Северном союзе, одна лишь Пруссія была

довольна уверенностью Императора Александра. С одной стороны, прусское

правительство мало заботилось о свободе морской торговли, а с другой — оно

было расположено благопріятнее к Англіи, нежели к Франціи. Самое занятіе

Ганновера прусскими войсками, предохранявшее сію страну от вторженія

Французов, имело лишь вид действія враждебнаго англійскому правительству.

Недоуменія, возникшія между Россіею и Франціею, по поводу расторженія

вооруженнаго неутралитета, непомешали, однакоже, в последствіи заключенію

союза между сими Державами. Быть-может даже, что миролюбіе Императора

Александра, уничтожив надежды перваго консула на содействіе Россіи и побудив

его к возобновленію переговоров с Англіею, повело к водворенію

кратковременнаго общаго мира в Европе Аміенским 'і'рактатом.

59

В конце августа (в начале сентября н. ст.) 1801 года, Император Александр со

всем Августейшим Домом и Двором отправился, для совершенія Священнаго

Коронованія, в Москву. В первом поезде, 25-го августа (б-го сентября), выехали

туда из Павловска Великіе Князья Николай Павлович и Михаил Павлович с

Великою Княжною Анною Павловною; за ними, несколько дней спустя,

последовала вдовствующая Императрица с прочими Великими Княжнами, и

наконец, отправился из Петербурга Государь с своею супругою и Великим Князем

Константином Павловичем. 2-го (14-го) сентября, первый поезд прибыл в

Петровскій дворец, а три дня спустя, пріехал туда Государь и собрался весь Двор

в ожиданіи въезда Царской фамиліи в Москву. Между тем первопрестольная

столица едва могла вмещать в себе множество людей всякаго званія, спешивших

со всех сторон принять участіе в ожидаемом торжестве. Говорят — будто бы в

один день, именно 5 (17) сентября, въехало в Москву 11,000 экипажей. С болыпим

лишь трудом находили квартиры, платя за одну комнату по 150 рублей и более в

месяц.

6-го сентября, на другой день по прибытіи Государя в Петровскій дворец,

вздумалось ему прогуляться верхом по Тверской. Его узнали, к нему кинулись;

народ, столпясь „стеснил его —говорить один из его современников — так сильно

и осторожно, как страстная мать сжимает в объятіях своего младенца. Не было ни

крика — ни шума, цо сквозь легкій шопот раздавались слова: „батюшка," и

„родимой," и „наше красное солнышко," и все, что в простонародном нашем языке

есть нежно-выразительнаго. Царскій конь, сбруя.

1801.

60

1801. одежда — все в глазах народа освящалось его прикосновеніем ; целовали его

лошадь, его сапоги... Пред владыками Востока народ в ужасе падает ниц, на Западе

некогда смотрели на королей в почтительном молчаніи; на одной только Руси Цари иногда

бывают обожаемы" (44).

8-го (20-го) сентября, в день, назначенный для въезда Государя в Москву, на всем

протяженіи двенадцати верст от Петровскаго дворца до Немецкой слободы, были

разставлены полки гвардейской пехоты; у всех домов возвышались в несколько рядов

подмостки для зрителей, а в некоторых местах были устроены с тою же целью изящныя

ложи. Все окна были наполнены народом и украшены вывешенными из них коврами и

богатыми тканями. Ясная и теплая погода благопріятствовала торжеству *).

Рано утром, девять пушечных выстрелов и звон колоколов в Кремле подали сигнал к

шествію (45), а 71 выстрел возвестил прибытіе Государя к черте города, где он был

встречен генерал-губернатором с чиновниками его ведомства. Очевидец говорит: „на

позолоченныя кареты, на великолепные цуги, на покрытые шитьем и галунами мундиры и

ливреи, на весь блеск церемоніи, смотрели разсеянно. Все нетерпеливо ожидали одного

человека"... (46).

У главных церквей и тріумфальных ворот Император останавливался, встречаемый

духовенством, с крестом и образами, и депутаціями от различных сословій. Государь с

Императрицею Елисаветою Алексеевною, при громе 85-ти выстре-