Исторія царствованія императора Александра I

общественное мненіе такого поступка". Тогда-же ш» генерал Жюно шъявил Сенявину подозреніе — нет-ли между русским и англійским адмиралами какого-либо соглашенія, на основаніи котораго русская эскадра обезпечена отънападенія Англичан(⁵⁰). Сенявин в тот-же день отвечал генералу Жюно, что он всегда готов, за-одно с Французами, отражать Англичан; касательно-же Испанцев и Порту гальцев . (которых Англичане поддерживают весьма слабо), он не получил никаких инструкцій от Императора Наполеона, да и средства русской эскадры столь незначительны для действій на сухом пути, что она не может принять в них деятельнаго участія. Наконец. Сенявин отвергал всякое сомненіе в соглашеніи его с Англичанами, как недостойное прлмых. открытых поступков русскаго правительства (⁵¹).

Во второй половине (ь конце) августа 1808 года, Жюно, разбитый высаженными в Португалію англійскими войсками, был принужден очистить Лиссабон. Хотя в проекте заключенной им конвенціи. по настоянію Сенявина, было включено, чтобы лиссабонскій порть, и по занятіи города Англичанами, оставался неутральным для нашей эскадры, оонако-же адмирал Коттон отверг эту статью. В таких обстоятельствах, Сенявину оставалось принять бой с сильнейшим англійским флотом. или войти в соглашеніе с Англичанами, на вытоднейших по возможности условіях. С своей стороны, адмирал Коттон, приняв во вниманіе многолетнія дружественный отношенія Россіи к Англіи и благородные поступки Сенявина в Лиссабоне, изъявил согласіе на предложенныя напіим адмиралом следующія условія: во 1-х. русская эскадра, стоявшая в устье Тага, отдавалась

23*

356

)6o8. на сохраненіе англійскому правительству, которое обязывалось возвратить сданные ему корабли, в том-же состояніи, в каком их приняло, чрез полгода по заключены лира с Россіею ; во 2-х, вицеадмирал Сенявин, со всеми вверенными ему офицерами, солдатами и матросами, должен был возвратиться в Россію на счет Англіи, и в 3-х, Сенявину предоставлялось неспускать флагов на русских кораблях, пока не сойдут с них адмирал и капитаны, с установленными почестями (⁵²). На основаніи этих условій, русская эскадра, в сентябре 1808 года, была отведена в Портсмут (⁵³). Лиссабонскій трактата возбудил в Англіи общее неудовольствіе. В одном из поднесенных Королю адресов было сказано: „потеря сраженія вследствіе измены былабы менее унизительна для Англичан, нежели принятіе условій Сенявина". Но Коттон был освобожден от всмкой ответственности, приведя в оправданіе себя: „благородное и благоразумное поведеніе Сенявина в продолженіи его десяти-месячнаго пребыванія в Лиссабоне; безпрепятственный пропуск принца-регента в Бразилію; доверенность, нріобретенная Русскими в португальском народе; уваженіе к Сенявину мое и капитанов состоящих под моим начальством: все это—иисал он — заставило меня воздать должное его достоинствам. Да будет честь, оказанная русскому флагу, пред лицем Британіи, повелительницы морей, жертвою признательности Англичан к русскому народу!" *).

*) Из числа судов, отплывишх под пеііосредствеіішш начальством Сенявииа от Корфу, один из кораблей н шлюиь отстали от эскадры; фрегат «Венус» был послан в Палермо, а дскять кораблей и одіш фрегатт. уведены в Портсмут: из ним, только два корабля пришли в 1813 году иь Крошіпадг; на ксе-же остальные, пригаедшіе говеіииенно в негодность, заплачено, как за новые.

до ê

Остается сказать о судьбе дв^х русских су- .а», дов, фрегата Сшьшнии и транспорта Вилыелъмгта, отпраізленных из Кронштадта на ирисоединеніе к эскадре вице-адмирала Сеняішна уже по заключеніи Тильзитскаго трактата, именно 21-го іюля (2-го августа). Война Англіи не была объявлена; тем не менее заключеніе мира с Франціей ставило нас в непріязненныя отношенія к Англичанам, и потому трудно понять, как решились отправить в Средиземное море два неболыпих судна, подвергая их встрече с господствовавшими на океане британскими флотами; еще страннее, что командовавшій фрегатом Спегипый, канитан-лейтенант Ховрин не только зашел в Портсмут, как будтобы в дружественный порт, но назначил там рандеву далеко отставшему от него транспорту. На фрегате находились деньги для эскадры Сенявина: 140 тысяч голландских червонцев и 600 тысяч испанских піастров, а на транспорте — разныя вещи для обмундированія людей. Легко, кажется, было предвидеть, что Англичане не уиустят возможности воспользоваться богатою добычею: так и случилось. Начиная от Дагерорта, англійскіе военные суда постоянно конвоировали фрегат и трансиорт, неупуская их из вида. Русскій поверенный в Копенгагене Лизакевич, uo ирибытіи к сему городу Ховрина, советовал ему тотчас сняться с якоря и никуда не заходить, потому что Англичане следили за каждым его движеніем, зная, какого рода у него груз. Тогда-же англійскій послан ник, нрибыв на наш фрегат, показал Ховрину записку, с подробным обозначеніем, сколько какой монеты имелось в боченках. состаилявших груз ввереннаго ему судна. Каіштан Ховрин.'в тот-же день, 3 (15) авгу-

35S