Исторія царствованія императора Александра I

знаками Монаршей доверенности, Попов заслужи- «от. вал их прямодушіем и способностями, но как человек невоенный, принужден был обсуживать положеніе дел, смотря на него — так сказать — чужими глазами. Главная квартира нашей арміи была полна людей наскучивших войною в опустошенной стране и вспоминавших с ужасом необычайные труды и лишенія зимней кампаніи; многіе из них давали своему нетерпенію вид заботливости о государственной пользе, по словам их, настоятельно требовавшей прекращенія губительной войны. Сам Цесаревич, (нелюбившій войны, хотя и ученик Суворова), уехал после гейльсбергскаго сраженія из арміи в Тильзит и горячо убеждал Государя открыть переговоры с Наполеоном (³⁹). ІІораженіе под Фридландом послужило новым доводом поборникам мира.

Собственноручное письмо Государя Попову было следующее: „С фельдъегерем получил Я прилагаемый при сем в копіи рапорт от генерала Беннигсена. Вы легко можете вообразить то чувство, которым чтеніе онаго было сопровождаемо. Неимев еще ни одной строки от вас и опасаясь потерять драгоценное время, решился Я послать к вам нарочнаго фельдъегеря с письмом сим. Мне неостается другаго, как положиться на ваше безпристрастное сужденіе. Если вы находите, что обстоятельства таковы, как генерал Беннигсен их описывает, что необходимо нужно войти в переговоры с Бонапартіем, то вручите ему прилагаемое при сем письмо на его имя, которым Я ему позволяю трактовать от своего имени о перемиріи с Бонапартіем. -Письмо Мое под открытою печатью, и Я желаю, чтоб вы оное прочитали. За сим вслед прибудет генерал-лейтенант князь

_ ²⁸⁶

1807. Лобанов, котораго Я избрал для посылки от главнокомандующего к Бонаиартію. Он с вами лично обо всем переговорить. Ожидаю с нетерпеніем известій от вас. Прилагаю при сем равномерно копію с письма к Будбергу, от чиновника его департамента, находящагося при Беннигсене. Оное обстоятельнее еще генеральскаго рапорта" (⁴⁰). В рескрипте к Беннигсену, Государь писал: „Вверив вам армію прекрасную, явившую столь много опытов храбрости, весьма удален Я был ожидать известій, какія вы Мне ныне сообщили. Если у вас, кроме перемирія, нет другаго средства выйдти из затруднительнаго положенія, то разрешаю вас на сіе, но с условіем, чтоб вы договаривались от имени вашего. Отправляю к вам князя Лобанова-Ростовскаго, находя его во всех отношеніях способным для сих скользких переговоров. Он донесет вам словесно о данных ему Мною повеленіях. Переговоря с ним и с Поповым, отправьте его к Бонапартію. Вы можете посудить, сколь тяжко Мне решиться на такой поступок» (⁴¹). Прибывшій в главную квартиру Беннигсена, князь Дмитр. Иван. Лобанов был снабжен, на случай, если он будет отправлен в главную квартиру французской арміи, Высочайшим повеленіем: „стараться заключить перемиріе на месяц, во время коего обоюдным войскам оставаться на занимаемых ими местах; не предлагать мира, но когда Французы изъявят первые наклонность кончить войну, отвечать, что Император Александр равномерно желает примиренія, а если Французы спросят, дана-ли ему власть на переговоры, предъявить подписанное Императором полномочіе" (²⁴). Довольно трудно объяснить, почему князь Лобанов, храбрый воин, но незнакомый с

287

дипломатіей, необладавшій счастливою внешбостью, ют. человек довольно грубый с угловатыми манерами, получил такое порученіе: по всей вероятности, Государь, тогда уже неблаговолившій к Будбергу, нехотел вверить ему негоціацію с Французами, а под рукою никого не случилось, кроме Лобанова. Таким образом открытіе переговоров зависело исключительно от Попова. Возможно-ли было, чтобы он находясь под вліяніем главнокомандующего и его миролюбивой главной квартиры, отважился подать голос в пользу продолженія военных действій и принял на себя ответственность перед Государем и Россіей в последствіях такого смелаго шага? Попов донес Государю о необходимости прекратить на время действія и вручил Беннигсену Высочайшій рескрипт. На следующій день, 7-го (19-го) іюня, отправили маіора Шепинга к маршалу Бертье, с письмом, в коем Беннигсен предложил, от своего имени, вступить в переговоры о перемиріи. Спустя несколько часов, явился в нашу "главную квартиру капитан Перигор, племянник Талейрана, с словесным ответом Наполеона—о желаніи его положить конец кровопролитію и о назначеніи им для переговоров маршала Бертье. Дерзскій Француз вел себя надменно > и даже за обедом у Беннигсена не снял с головы медвежьей шапки. После обеда князь Лобанов отправился вместе с Перигором в Тильзит, к Бертье, который принял его с заметным удовольствіем, очень вежливо, уверяя, что Наполеон желает примириться с нашим Государем. Император Александр —сказал Лобанов— при всем желаніи мира, не примет оскорбительных для его достоинства условій, и тем паче непотерпит малейшаго измененія в грани-

268