История Угреши. Выпуск 1

Поэт Степан Поздняков 14 приютил его в своей комнате в Сталиногорске. Жили в тесноте, да не в обиде: койку Ярослава отделял от хозяев большой самодельный шифоньер. По ночам Ярослав часто сочинял стихи и утром читал их Позднякову. Изредка и неохотно по настойчивым просьбам друга Смеляков рассказывал о своей жизни в немецких и советских лагерях, признавался, что его очень беспокоила разлука с матерью, её страдания и лишения. «А что до меня самого, то это всё ерунда, были бы чернила да то, что этими чернилами можно писать, ведь моим истинным увлечением всегда были и будут одни стихи, и хорошее стихотворение делает меня счастливым вопреки всему остальному» 15 , – говорил он. По счастью, такая возможность в лагерях у Смелякова была. Несмотря на тяжёлые обстоятельства, он сочиняет светлые стихи о матери, полные патриотизма строки о Родине, о воевавших солдатах, о прекрасных русских женщинах. Из этих стихотворений особенно известны «Вот опять ты мне вспомнилась, мама…», «Земля», «Кремлёвские ели», «Милые красавицы России», «Манон Леско».

Смеляков приходит на спектакли городского народного театра, пишет о них в местной газете. Он руководит литобъединением, участвует в вечерах поэзии, организуемых Поздняковым во Дворце культуры. Стихи Смелякова начинают печатать толстые московские журналы «Знамя», «Новый мир». Московские друзья хлопочут за него, и в 1947 году ему разрешают вернуться в Москву.

Заключение в Инте

Ярослав Васильевич снова восстановлен в Союзе писателей, в 1948 году выходит в свет его книга «Кремлёвские ели», куда включены стихи, написанные до и после войны. К тому времени он был уже два года женат и жил с супругой Евдокией Васильевной и её дочкой Леночкой в однокомнатной квартире по Спасопесковскому переулку.

Однако благополучный период длится только три года. В «Литературной газете» появляется критическая статья С. Львова 16 , где высказывается мнение, что сборник «Кремлёвские ели» лишь внешне оптимистичен, а по сути стихи Смелякова «всегда о смерти». Вновь начинается травля творческой интеллигенции, которую огульно обвиняют в «космополитизме». В 1951 году на квартиру Ярослава кто – то из «друзей» приводит провокатора, который во время застольной беседы получает на поэта необходимый «компромат». Вскоре Смелякова по доносу арестовывают и осуждают по печально известной 58 статье УК на 25 лет лагерей. Его потрясённая горем 74–летняя мать Ольга Васильевна умерла в Москве в 1952 году.

Несправедливое заключение поэт отбывает в приполярной Инте, где работает на добыче доломита. Поэзия снова помогла ему выстоять. Он не перестал верить в советскую власть, в её прогрессивность. Он считал, что её позорили люди, которые предавали, сажали, истязали его самого и его друзей. Глубинных причин происходящего он понять не мог. В 1952 году в лагере в стихотворении «Мы не рабы» Смеляков писал:

Как же случилось, что я, запевала – поэт,

стал – погляди на меня – бессловесным рабом?

Не в чужеземном пределе, а в отчем краю,

не на плантациях дальних, а в нашей стране,

в грязной одежде раба на разводе стою,

номер раба у меня на согбенной спине.

По – видимому, до конца жизни Смеляков так и не нашёл полностью удовлетворяющего его ответа на этот вопрос, что было одной из причин внутреннего трагизма, заметного в его облике.

Такие стихи не могли быть, конечно, опубликованы в советское время, в отличие от других, более светлых и не затрагивающих тему репрессий, написанных уже после того, как в 1954 году его освободили из лагеря. Тёплые строки были посвящены бывшей жене Евдокии, с которой поэт развёлся в преддверии ареста, чтобы не подвергать опасности репрессий, но сохранил добрые отношения. В ссылке Смеляков сочинил первую часть поэмы «Строгая любовь» о делах и чувствах, нежных и не очень, его ровесников, учившихся в школе имени Ильича. С высоты жизненного опыта он пишет об их наивном аскетизме, о борьбе с «мещанством» в быту, о первой любви увлечённых комсомольской работой Яшки и Лизки…