История Украинской ССР в десяти томах. Том третий

Устное народное творчество. В XVIII в. продолжалось интенсивное развитие народного творчества, которое к этому времени уже имело сформированную систему поэтических и прозаических жанров, впитавших разнообразие тем и мотивов. Бурные исторические события XVIII в. обусловили преобладание в фольклорном творчестве общественного содержания (картины жизни, борьбы против социального и национального гнета, влияния ее на семейный быт трудового народа) и ярко выраженной классовой направленности. Тяжелые социально-экономические условия, освободительная и антифеодальная борьба крестьян, городской бедноты вызвали появление новых фольклорных произведений героико-освободительного и социально-бытового содержания — песен, баллад, преданий, легенд, пословиц, поговорок и т. п. В своей совокупности они составили широкую картину подневольной жизни крепостных, их беспросветного труда, лишений и мук, а также отобразили протест трудового народа против феодального гнета, ненависть к крепостникам, свободолюбивый дух и веру в лучшее будущее. Народ воспевал подвиги народных мстителей, героев освободительной и антифеодальной борьбы.

Художественное отражение действительности в произведениях этой тематики включало конкретные жизненные явления, мытарства, переживания и лишения феодально зависимых или закрепощенных людей, а также обобщало в образах-символах горя, беды, злой фортуны, неправды. Зачастую эти приемы использовались в комплексе, и тогда поэтические изображения отличались яркой реалистичностью и социальной остротой, как, например, в песне «Ой судома, пане брате, судома, судома».

По всіх горах вітер віє, а в долині тихо.
По всіх селах нема добра, і в нас таке ж лихо.
Ой у нас же лихо, лихо та ще й трохи «гаразд»:
Як не вийдеш на панщину, протягають зараз.
Єден бере за головку, а другий за ніжки,
Третій же то стоїть збоку да має три різки[275]

.

Песни крепостных крестьян, повествующие об унижении, издевательствах, побоях, изнурительных работах и т. д. являются поэтическими обвинительными документами эпохи. Они поражают исключительной простотой изображения феодальной действительности, глубокой взволнованностью и правдивостью. Суровая, невыносимо тяжелая жизнь трудового человека определила и образность народной поэзии: положение крепостных сравнивается с жизнью невольников, рабочего скота и т. п.:

Ми ж всі бідні, нещасливі на те ся вродили,
Щоб в неволі, як віл в ярмі, щоденно робили[276]

.

Многие народнопоэтические произведения, отражая и клеймя произвол господ над крепостными, высоко возносили непокорность и свободолюбие угнетенных, поэтизировали их мужественный протест против насилия и унижения. Так, с эпическим размахом воспета в балладе «У містечку Богуславі Каньовського пана» крестьянская девушка Бондаривна, отстоявшая ценой жизни человеческое достоинство и девичью честь от посягательств пана-деспота.

Тяжесть реальной жизни периода крепостничества нашла свое афористическое выражение и в народных пословицах: «Жили наші діди і не знали біди, а як стали жити онуки, набралися муки», «Од Киева до Кракова всюди біда однакова», «Піди за Бескиди, не збудешся біди», «Панам косять, а собі хліба просять», «Пан добрий, як отець: взяв корову і скопець, а пані — як мати: казала теля взяти» и т. п.

«Перве горе — на панщину ходячи» — так отражено усиление крепостнического гнета в одной из народных песен последней четверти XVIII в. Вторым горем стали рекрутчина и солдатчина, вызвавшие появление в народном творчестве нового большого цикла рекрутских и солдатских (жолнерских) песен. Рекрутчина изображена в них как всенародное несчастье, а солдатская жизнь — каторга, «новые цепи», аналогичные невольничьим цепям в турецком рабстве на галерах:

Пожурилось милеє браття,
Що й у нових кайданах:
Що набір беруть і наклад кладуть
Ще й на панщину гонять[277]

.

Песни рекрутско-солдатского цикла преисполнены картин бесконечных бедствий, в них преобладают мотивы боли и грусти о пропащей жизни, трагической безысходности и обреченности. Эмоциональный диапазон этих песен вобрал в себя переживания и страдания неисчислимой массы рекрутов, солдат и оставленных ими (часто навсегда) родных и близких людей: