История Украины

Реализацией новых принципов междукняжеских отношений стало расчленение той территории, которую мы обычно именуем Древнерусским государством, на уделы, закрепленные за потомками того или иного Ярославича: «Девять земель управлялись определенными ветвями древне русского княжеского рода Рюриковичей: столы внутри земли рас пределялись между представителями ветви. Ранее всех обособи лось в династическом отношении Полоцкое княжество: еще в конце Х в. Полоцкая волость была передана киевским князем Владими ром Святославичем своему сыну Изяславу и закрепилась за его по томками. В конце XI в. за сыновьями старшего внука Ярослава Мудрого Ростислава Владимировича были закреплены Перемышльская и Теребовльская волости, позже объединившиеся в Галицкую землю (в правление Владимира Володаревича, 1124–1153 гг.). С вокняжения в Ростове сына Владимира Мономаха Юрия (Долгорукого) в начале XII в. берет начало обособление Ростово-Суздальской земли, где стали княжить его потомки. 1127 годом можно датировать окончательное обособление Черниговской земли. В этом году произошло разделение владений потомков Святослава Ярославича, закрепленных за ними Любецким съездом князей 1097 г., на Черниговское княжество, доставшееся сыновьям Давыда и Олега Святославичей (с 1167 г., после прекращения ветви Давыдовичей, в нем княжили только Ольговичи) и Муромское, где стал править их дядя Ярослав Святославич. Позже Муромское княже ство разделилось на два – Муромское и Рязанское под управлени ем разных ветвей потомков Ярослава: потомки Святослава Яросла вича княжат в Муромской земле, его брата Ростислава – в Рязан ской. Смоленская земля закрепилась за потомками Ростислава Мстиславича, внука Владимира Мономаха, вокняжившегося в Смоленске в 20-х гг. XII в. В Волынском княжестве стали править потомки другого внука Мономаха – Изяслава Мстиславича. Во второй половине XII в. за потомками князя Святополка Изяславича закрепляется Турово-Пинское княжество» (А. А. Горский).

Такой порядок, однако, установился не во всех вновь появившихся княжествах. Как отмечает А. А. Горский, «четыре земли не закрепились в XII в. за какой-то определенной княжеской ветвью. Одним из них было Киевское княжество. Номинально киевский стол продолжал считаться „старейшим“, а Киев – столицей всей Руси. Ряд исследователей полагает, что Киевское княжество стало объектом коллективного владения: князья всех сильнейших ветвей имели право на „часть“ (владение частью территории) в его преде лах. Другим „общерусским“ столом был новгородский. Если в X–XI вв. его занимал, как правило, сын киевского князя, то в XII сто летии усилившееся новгородское боярство стало оказывать реша ющее влияние на выбор князей, и ни одной из княжеских ветвей не удалось закрепиться в Новгороде. По-видимому, аналогичная система сложилась к середине XII в. в Пскове, ранее входившем в Новгородскую волость; при этом Псков сохранял элементы зависи мости от Новгорода (ее характер и степень являются предметом дискуссии). Не стало отчиной определенной ветви и Переяславс кое княжество. Им на протяжении XII века владели потомки Владимира Мономаха, но представлявшие разные ветви (Ярополк и Андрей Владимировичи, Всеволод и Изяслав Мстиславичи, сыно вья Юрия Долгорукого Ростислав, Глеб и Михалко, Мстислав Изяславич, Владимир Глебович)».

Любопытно отметить, что среди этих центров, по крайней мере, два – Киев и Новгород – были сакральными столицами Руси.

В отношении Киева этот тезис не вызывает никакого сомнения. Город, который в современной историографии принято именовать столицей Древнерусского государства, воспринимался современниками, скорее всего, как центр мира, богоспасаемой, православной земли – Русской земли в широком смысле слова. При этом не следует забывать о наличии в Киеве резиденции митрополита «всея Руси» – факт, значение которого для древнерусского общества трудно переоценить.

Другое дело, казалось бы, Новгород. Однако и здесь мы имеем некоторые черты, которые позволяют догадываться, что древнерусская «северная столица» вполне могла ощущать себя соперником Киева не только в качестве политического, но и сакрального центра «Русьской земли» (впрочем, для рассматриваемого нами времени, кажется, понятия политический и сакральный чрезвычайно близки, если не тождественны). Во всяком случае, на такие размышления наводят и строительство в Новгороде храма Софии, и вполне серьезные претензии новгородских архиереев на независимость от киевского митрополита, и колоссальная роль архиепископов и архимандритов в государственных делах Новгорода.