История, в части касающейся

София была очень избирательной особой. Этот её талант объяснялся тем, что она работала на английскую разведку, причём очень успешно. Эта-то её негласная связь и стала причиной такого громкого скандала.

По Парижу прокатилась волна отставок. Сама певица была арестована французской тайной полицией и, по сообщениям газет, начала сотрудничать с властями. Генерал Турбин был отозван из Парижа и вынужден был подать в отставку.

Как нам было известно, вербовал Софию офицер английской разведки Самуэль Лафитт. Несмотря на французское имя, он был британским подданным. Главным для нас — была его связь с

банковской группой. Являясь офицером разведки, он был одним из основных проводников планов заговорщиков в жизнь. Для начала мы решили обрубить некоторые из его нитей. Одна из его паутинок, ведущих в русское правительство, сгорела.

В Берлине, почти одновременно с Парижским, разгорелся скандал о порочной связи испанского посла с замужней женщиной из германского высшего общества. Баронесса Пилау была супругой Макса Пилау — берлинского финансиста и слыла надменной и неприступной красавицей.

"Каким-то образом" в газеты просочилась информация о том, что баронесса так же работала на британскую разведку. Расследование германской имперской полиции поддвердило все факты. Интересно и то, что за всем этим опять стоял уже известный нам Самуэль Лафитт.

Испанский посол был немедленно отозван в Мадрид. В берлинских высших кругах началось брожение. Последовало ещё несколько скандалов, никак не связанных с этим. Понятно, что и статьи в газетах, и подброшенные полиции документы были делом наших рук. Всё было сделано очень осторожно, чтобы не спугнуть раньше времени больших птиц.

Я продолжал принимать доклады от моих товарищей о ходе выполнения задания. Фигуры постепенно расставлялись по местам и вводились в игру руками моих бойцов. Приближалось время выходить и мне на шахматную доску жизни и принять непосредственое участие в игре.

В аэропорту, утром следующего дня, у стойки касс я назвал своё имя и получил конверт с билетом на самолёт до Генуи. Я прошёл контроль, предъявив свой билет и паспорт, затем уселся рядом с молодой женщиной.

Настраиваясь на работу, я мысленно вернулся к событиям трёхдневной давности.

Исчезновение небольшого торгового судна в Балтийском море не наделало много шума, всё же газеты стран балтийского бассейна вяло обсуждали эту новость.

Кто-то подбросил журналистам версию о том, что, вероятно, в результате неосторожного обращения с огнём, на судне произошёл пожар, и судно затонуло со всей командой.

 После недолгих споров газеты позабыли об этой новости и набросились на другие более яркие, способные поразить воображение читателей и поднять тираж. Мне не нужно было встречаться с тем, кто подбросил эту версию — я его прекрасно знал. Это был я сам.

"Случайная" встреча с одним из журналистов в пивной в Гданьске была тщательно спланирована и организована. Виталий подбросил редактору газеты "Балтийский Вестник" идею статьи о пропавших в море судах для рубрики "Занимательное и необычное", и тот отрядил одного из своих журналистов Иржи Ковальского пошататься вокруг порта и собрать материал.

Ковальский сидел за столом с несчастным видом. День, проведённый в порту, не дал никакой полезной информации. Бедолаге даже удалось попасть под дождь и основательно вымокнуть. Теперь он зашёл в пивную обсушить свой коричневый костюм и шляпу, которую оставил на крючке у входа. Он сидел, повесив свой приличного размера нос в пивную кружку и не ожидая более от судьбы никаких подарков.

Я подсел за столик к выбранному Бекасом журналисту. После нескольких вступительных малозначащих фраз я представился чиновником Гданьского пороходства, расследующего обстоятельства исчезновения "Эдны". Он тут же ухватился за меня мёртвой хваткой, щедро оплачивая мне выпивку.

Понемногу я "разомлел" и поведал ему под большим секретом, как это всё было. Мол, и свидетели были, видевшие пожар, и матросы были пьяные, и спасательное оборудование было в негодном состоянии, о чём капитана, конечно же, предупреждали.

Всё это вместе взятое и привело к катастрофе. Но это всё — большой секрет! Следствие ещё не закончено и у меня будут неприятности, если об этом кто-нибудь узнает раньше времени.

Начальник, хочет сам загрести весь успех расследования. Затем я стал "сбиваться" на мелкие детали, не относящиеся к делу, потом окончательно "захмелел" и понёс совершенную околесицу. Счастливый Ковальский тут же, едва не забыв свою шляпу, побежал к редактору своей газеты сообщить ему только что добытую тяжёлыми усилиями и личным обоянием потрясающую новость.

 Целью этой утечки было выманить на свет немецкого разведчика. Полная несвязуха данных и невероятная ахинея заставит шпиона встретиться с журналистом, потом пошататься в порту. Контрразведка займётся им и его связями. Это был наш последний аккорд в Полите.