История, в части касающейся

Справа и слева от меня уже залегли мои бойцы. Я оказался на открытом месте. Передо мной была каменная осыпь. В середине склона метров десять длиной был валун, за которым можно было укрыться. Я хотел пройти эту каменную реку, но тут справа из кустов выпорхнула птица. Времени на плавное перемещение не было, вот и всполошил живность. Это была моя оплошность, проклинать себя за невнимательность было некогда.

Идущий впереди колонны контрабандист повернул голову на шум, раздавшийся вверху по склону. Конечно же, он увидел меня. Я рванул вниз к каравану, отвлекая на себя внимание. Камни под моими ногами зашумели, грозя в любой момент превратиться в бурный поток.

По мне тут же открыли огонь из всего, что бандиты имели в своём распоряжении. Я скакал вниз по осыпи, пытаясь не сломать себе ноги и укрыться за камнем в середине осыпи до того, как меня подстрелят. Я петлял, как горный заяц. Пули противно и недовольно визжали совсем рядом, не найдя жертву.

Палили только по мне, как по возмутителю спокойствия. Мои ребята после первых же выстрелов открыли огонь на поражение, пользуясь преимуществом невидимости. В считанные секунды они перещёлкали всех. Я успел на ходу выпустить лишь короткую очередь в сторону каравана. Убил лошадь, груженую тюками, и ранил одного из стрелявших в меня духов. Бекас доделал мою работу, открыв ему в голове ещё одну дырку. Вот и всё. Оставшиеся лошади испуганно жались друг к другу. Я встал из-за камня. "Лошадку жалко", — пришло, почему-то, в голову.

Подозвал к себе нашего радиста Виктора. Дуплет, присел на камень, достал кодирующее устройство и стал вводить рапорт о ликвидации каравана и точные координаты местонахождения. Затем он подсоединил этот портативный компьютер к радиостанции и передал информацию в штаб одной короткой очередью длиной не более двух секунд. Нам в ответ прислали координаты площадки, с которой нас подберут и новое задание.

Я сверился по карте. Место было всего в двух километрах вверх по тропе. Нам предстояло в срочном порядке отправиться на соединение с двумя другими группами для ликвидации крупной банды, около шестидесяти человек. Это должна была быть серьёзная операция. Банда была обнаружена на своей базе в шестидесяти пяти километрах от нас. На место высадки нас должен был доставить вертолёт, дальше скрытно к месту сбора — пешком.

Группа наша ждала прибытия специальной эвакуационной команды для сбора наших трофеев. Не мешало пополнить наш боезапас. Мы прошмонали духов. Документов найдено никаких, конечно же, не было. Мы запаслись патронами из тех, что имелись у убитых.

Я стоял над боевиком, которого ранил в перестрелке и рассматривал его. Это был здоровенный бородатый мужик лет сорока в немного потрёпанном камуфляже. Я склонился над ним, вынул из подсумков у него на груди магазин и доснарядил патронами свой.

Затем прошёлся по его карманам и рюкзаку, не ожидая найти ничего особенного, просто, по привычке, проводя обычный осмотр. Однако, одной очень интересной вещью, обнаруженной мной на трупе, был пистолет ПСС. Это было уже из совершенно другой оперы. Пистолет был с тремя снаряжёнными запасными магазинами и коробкой патронов. Здесь было над чем подумать.

Пистолет не был распространённой моделью оружия. Это был бесшумный пистолет, сконструированный для проведения специальных акций в интересах разведки. Усилиями гения трудового народа этот пистолет был сконструирован под бесшумный патрон СП-4. Доступ к такому оружию получали далеко не все из наших.

Сам факт нахождения такого оружия у духа уже наводил на определённые размышления. Даже учитывая развал системы и наступившие следом бардак и вакханалию, объяснить это было невозможно. Спецоружие не появлялось на чёрном рынке, здесь контроль оставался чётким.

На сколько я знал, никаких потерь мы не понесли за последнее время. Я имею ввиду тех, кто мог носить такое оружие. Значит это — не трофей. К тому же коробка с патронами. Точно не трофей. Быть нашим агентом он не мог, меня бы предупредили, чтобы не валил его. К тому же, такое оружие могли обнаружить и он бы сразу "спалился". Могли смежники проводить свою операцию? Могли, конечно. Всё равно, как-то, не в строчку. Они должны тогда были дать нам понять, чтобы мы держались подальше от их людей. Мы же не циркачи какие-нибудь — валим людей всерьёз.

Тогда остаётся, что он его купил у кого-то. Кого? Хороший вопрос. Над этим стоило поработать. Вот только до поры до времени надо попридержать язык за зубами. У меня последнее время было сильное подозрение, что дело нечисто со всем, что происходило вокруг всей этой банды.

Виталий рассказывал, стоящим рядом анекдот:

— Идёт по лесу медведь, рвёт с кустов малину. Вдруг смотрит в кустах — огромные глаза. Медведь испугался, спрашивает: "Ты кто, лев?" Из кустов доносится тонкий голосок: "Нет, я — мышка." "А почему у тебя тогда такие большие глаза?" А в ответ: "Я какаю."

Бойцы дружно заржали, совершенно забыв о недавней перестрелке.