История вашего будущего. Что технологии сделают с вашей работой и жизнью

Другие теоретики полагали, что профессии могут способствовать социальному порядку и политической стабильности. Толкотт Парсонс писал, что профессии являются «механизмами социального контроля»: они «социализируют»… приводят их (молодое поколение) обратно в социум, когда они показывают девиантное поведение[53]. В 1933 году Александр Карр-Сондерс и Пол Уилсон заявляли, что профессии являются «стабильными элементами общества», отмечая:

«Старая формула давит на них; они наследуют, сохраняют и передают традицию. Они знают, что ничего нельзя достигнуть в их сфере разрушением или революцией, и перекладывают этот подход на другие сферы. Профессиональные ассоциации являются стабилизирующими элементами в обществе. Они порождают жизненные модели, привычки мышления и стандарты принятия решений, что придает им свойства центров сопротивления грубым силам, которые угрожают стабильной и мирной эволюции»[54].

Здесь снова видны сходства с идеями Дюркгейма, который пишет, что путем укрепления «профессиональных групп и корпораций» в обществе «вся ширина социального полотна, угрозы которому ослабеют, будет скреплена накрепко и станет сильнее»[55].

Теоретики такого плана, обеспокоенные различными функциями профессий, – или корректировкой дисбаланса при распределении знаний, или укреплением моральных устоев в обществе, или удержанием социального порядка, – известны как функционалисты. Часто социологи отмечают, что функционалисты обнаружили сходства роли профессий в нашем обществе с ролью отдельных органов в функционировании наших тел: каждый выполняет конкретную функцию, вносит вклад в здоровье целого и является необходимым, в своем роде незаменимым элементом.

Другая группа теоретиков занималась больше вопросами отличительных характеристик профессий, чем их отдельными функциями. Подобно зоологам, пытающимся определить и классифицировать различные типы животных и растений, эти социологи фокусировались на тщательном документировании характерных черт профессий, составляя всесторонние чек-листы важных характеристик и определяющих черт профессий, организуя эти субъекты в таксономии. Эти теоретики широко известны как трейтисты[56]. Тем не менее, хотя их мысли оказали влияние на огромное количество работ на тему профессий – конкурирующие списки определяющих черт рассеяны в литературе, – их коллективные усилия являются в лучшем случае незавершенными. Проблема состоит в том, что почти нет аргументов о том, какими являются определяющие черты. Социолог Теренс Джонсон, резюмируя их усилия в начале 1970-х (когда энтузиазм к сбору характеристик приближался к пику), иронично отметил, что «результатом [их работы] стал настолько глубокий хаос, что нет тех, кто бы не согласился с наличием хаоса»[57]. Современник Джонсона и тоже социолог Джеффри Миллерсон изучил к тому времени работы двадцати одного теоретика и обнаружил двадцать три определяющие черты профессий, но не нашел ни одной, с которой бы согласились все авторы[58].

Эксклюзивность и сговор

Для большинства социологов, которые подвергли профессии тщательному исследованию, тем не менее было что-то более ценное, чем изучение их функций и характеристик. Вместо этого, и с разных углов зрения, основной областью интереса стала эксклюзивность профессий. Совместная увлеченность социологов заключалась в стремлении ответить на вопрос, почему и как профессии смогли изолировать и оградить массивное пространство знаний и соответствующих услуг таким образом, что другие (не профессионалы) оказались лишены возможности вовлечения, кроме как в роли получателя услуг. На самом деле эта характеристика великого договора является больше, чем областью увлеченности теоретиков. Здесь также прослеживаются следы негодования. Дональд Шён, заявляя, что «договор приближается к расторжению», требует объяснений того, «почему мы должны продолжать предоставлять им [профессиям] исключительные права и привилегии?»[59]. Социолог Кит Макдональд задается вопросом: «Как подобные профессии умудрились убедить общество предоставить им привилегированное положение?»[60]