История Венецианской республики

Юному Оттону было всего шестнадцать. В подобных обстоятельствах странно, что венецианцы не возражали против его совместного правления с отцом. Еще более странно, что они позволили ему наследовать трон. Насколько нам известно, ни одного голоса не было подано против него, самого молодого дожа в истории Венеции. Но в Средние века и мужчины, и женщины рано взрослели. Шестнадцатилетние полководцы, командующие армией, — явление не такое уж и редкое, а Оттон Орсеоло, похоже, казался старше своих лет. «Католик по вере, чист в помыслах, справедлив в суде, благочестив в религии, порядочен в повседневной жизни, богат, исполнен достоинств, а потому и был всеми признан настоящим наследником своего отца и деда» — так описал его Андреа Дандоло три века спустя, что хотя и является слабой гарантией исторической справедливости, но, по меньшей мере, согласуется с относительно непредвзятой точкой зрения.[41] Оттон Орсеоло и в самом деле унаследовал многие черты характера своего отца, в том числе вкус к роскоши и любовь к власти. Новый дож был знаком с имперскими дворами Запада и Востока. При одном дворе он младенцем прошел обряд крещения, в другом его не раз удостаивали почестей. Вскоре после смерти Пьетро он женился на венгерской принцессе, дочери канонизированного впоследствии короля Стефана. Этот брак еще больше укрепил его положение. Как и отец, он быстро создал себе репутацию блестящего правителя, насколько это было возможно среди традиционно строгих подданных.

Для молодого человека с большими амбициями политические водовороты не представляли опасности. В 1017 году старый патриарх Градо Витале Кандиано наконец-то скончался. Патриархом он пробыл более полувека. На его место Оттон назначил своего старшего брата, Орсо. До тех пор Орсо был епископом Торчелло,[42] и его епархию дож передал другому брату, Витале. Ему следовало бы хорошо подумать. Новому патриарху было не более тридцати, новому епископу — на десять лет меньше. Вспыхнули прежние обиды, горожане испугались, что братья Орсеоло планируют создать наследственную династию. Недовольство еще не достигло такой мощи, чтобы вызвать бунт, и несколько лет прошли относительно спокойно, однако это не означало, что Оттон может полагаться на добрую волю и поддержку людей. В 1019 году на горизонте появилось первое предгрозовое облако. Все началось с назначением баварца Поппо Треффена патриархом Аквилеи.

История не знает более удачного примера феномена, столь типичного для Средних веков,[43] — светский, амбициозный, воинственный священник. Прежде чем официально заявить о притязаниях на Градо, как на законную часть своего патриархата, Поппо объявил Орсо мошенником и узурпатором. Это заявление не нашло поддержки у папы, зато вызвало одобрение в самой Венеции, у фракции, настроенной против братьев Орсеоло. В 1022–1023 годах дож и его брат бегут из города и находят приют в Истрии. Но теперь настала очередь Поппо перехитрить самого себя. Без санкции папы он вошел в Градо и принялся систематически грабить церкви и монастыри, а захваченные сокровища посылать в Аквилею. Вот этого население Градо и Венеции уже не потерпело. Началась кампания в поддержку братьев Орсеоло. Те поспешно вернулись, на удивление легко выгнали Поппо и его приспешников и заняли прежние места: Орсо — в Градо, Оттон — во Дворце дожей.

Когда в 1024 году папа Иоанн XIX отверг притязания Поппо и восстановил права Градо как независимой епархии, могло показаться, что братья Орсеоло преодолели трудности и упрочили свою власть. Так бы все и было, если бы дож прислушался к народному мнению, но амбиции Оттона, как и раньше, оказались сильнее здравомыслия. Произошел скандал в связи с церковными назначениями. Враги Оттона действовали быстро и решительно. На этот раз у него не было возможности спастись. Его схватили, сбрили бороду и изгнали до конца дней в Константинополь.