История Венецианской республики

Наступило 4 сентября 1381 года. Месяц назад был подписан Туринский мир. Во всех венецианских церквях отслужили благодарственные молебны в честь избавления от страшной опасности и героической победы над могучим и безжалостным врагом, как это представлялось венецианцам. Уже строились планы по восстановлению Кьоджи. Прежде чем эпоха венециано-генуэзской войны канет в прошлое, оставалось сделать только одно — отличить тех граждан, которые в трудный час проявили чудеса щедрости и героизма и оказали Венеции неоценимые услуги. Их можно было оделить самым ценным даром, которого столь многие тщетно добивались, — причислить к городской знати. Но даже теперь, когда для этого нашелся такой веский, неординарный повод, эта процедура проходила непросто. Каждый кандидат подробно обсуждался, затем проводилось тайное голосование. Несмотря на формальный характер процедуры, она занимала весь день и большую часть ночи. С сожалением читаем мы о торговце зерном Леонардо дель Аньело, содержавшем целый месяц 150 наемников. Его кандидатура не прошла голосования, и огорченный, он умер от сердечного приступа.

Мы не знаем, как пережили огорчение другие отвергнутые кандидаты, но 5 сентября 30 новых аристократов в сопровождении друзей и родственников, неся в руках зажженные свечи, прошествовали к базилике. Там их ждала специальная месса, после чего во Дворце их представляли дожу и синьории. Потом состоялась регата и обычное празднование на пьяцце Сан-Марко. Больше всего радовало народ, что многие из тех, в чью честь устроен праздник, были простыми торговцами и ремесленниками. Все-таки венецианская аристократия не была таким уж закрытым кругом.

Когда эти тридцать явились к дожу, чтобы засвидетельствовать ему свое почтение, он находился в добром здравии, несмотря на перенесенные трудности осады Кьоджи. После этого он правил еще всю зиму и умер 6 июня 1382 года. Как ни странно, его похоронили в монастыре Сан Стефано, в простом саркофаге. Сейчас состояние его могилы оставляет желать лучшего.[166] Казалось бы, Контарини, с неохотой заступивший на должность дожа, так много сделавший для своей родины, достоин большего. Хотя бы чего-то наподобие той гробницы, которая досталась его преемнику, Микеле Морозини, умершему от чумы всего лишь после 4,5 месяцев правления. Его усыпальницу с правой стороны хоров церкви Санти Джованни э Паоло Рескин называет «богатейшим памятником Венеции готического периода».[167]

Богатый и принципиальный Морозини мог бы стать прекрасным дожем, будь у него время проявить свои качества. Не его вина в том, что он пал жертвой не только одного из шквалов «черной смерти», опустошавших Венецию во второй половине XIV века, но и ошибки современников, по сей день очерняющей его имя. Во время войны за Кьоджу, когда будущее Венеции висело на волоске, он вложил огромные деньги в недвижимость. Почти наверняка он ставил целью поддержать общую стабильность. Когда его спросили, зачем он это делает, он ответил: «Se questa terra stara male, io non voglio aver ben» — «Когда эта земля страдает, я не хочу выгоды». К несчастью, самый популярный источник, «Жизнь дожей Венеции» Сануто, приводит эту фразу в варианте «io ne voglio aver ben» — «я не премину нажиться». Клевета прижилась. Если бы вторая версия была верной, возникли бы серьезные сомнения в том, что Морозини имеет моральное и интеллектуальное право возглавлять республику. Немыслимо, чтобы такого человека выбрали дожем, особенно с учетом того, что, согласно многим источникам, его соперником был прославленный герой войны Карло Дзено.

Последнее обстоятельство послужило причиной того, что среди современных историков появились хитроумные предположения, что якобы Дзено не прошел на выборах дожа из-за какого-то своего незначительного отступления в самом конце войны. Гораздо более правдоподобной причиной выглядит его сравнительная молодость (ему еще не было и пятидесяти) и активность. Жизнь, заключенная в стенах Дворца дожей, проводимая в приемах и шествиях, плохо совмещалась с его энергией и талантом. Гораздо полезнее для республики он был на своем посту, что он и доказал за последующие 36 лет.

После смерти Микеле Морозини выбор избирателей пал на человека по имени Антонио Веньер. Шестидесятый дож Венеции служил капитаном на Крите, где некоторое время назад обосновалась его семья, одна из древнейших в республике. Три месяца Венецией правил регентский совет, пока 13 января 1383 года к берегам Риальто не прибыл новый дож в сопровождении двенадцати знатных венецианцев, посланных за ним.[168]