История Венецианской республики

Можно только подивиться смелости Пьетро Градениго и людей из его окружения: даже сейчас Венеция не дрогнула, несмотря на то что ей грозила экономическая и духовная катастрофа. Истек месяц отсрочки, и ужасное распоряжение папы вступило в действие. В каждом уголке Европы и большей части Азии были конфискованы венецианские товары, атакованы и ограблены венецианские корабли. Купцы Венеции могли отплывать из Риальто только в одном направлении. Как, должно быть, граждане республики благословляли тот день в 1297 году, когда они подписали торговый договор с султаном Египта, который со дня падения Акры контролировал все палестинские воды. Это была единственная дорога жизни, и папа был бессилен ее перекрыть.

Но еще за месяц до того как дож получил папскую буллу, венецианскому подесте в Ферраре приказано было укрыться в замке Тедальдо и приготовиться к обороне. Когда в июле папский легат объявил о крестовом походе против Венеции, все необходимые приготовления были закончены. Флоренция, Лукка, Анкона и ряд других городов Тосканы, Ломбардии и Романьи, подстегнутые ревностью, алчностью и — следует быть справедливым, — возможно, капелькой сыновней преданности, поспешили под папские знамена к стенам Феррары. Началась осада.

С самого начала ситуация для республики складывалась плохо. Ее гарнизон мужественно сражался, но почти сразу разразилась чума, унеся с собой подесту и большое число его людей. К городу поспешило подкрепление. Марко Кверини делла Ка'Гранде и Джованни Соранцо прорвали цепь, которую паписты протянули через По, и вышли к окруженной цитадели. Но противник был слишком силен, а эпидемия еще сильнее, и, когда 28 августа крепость взяли штурмом, у солдат гарнизона, еще остававшихся в живых, не было сил сопротивляться. Одному или двоим, в том числе Кверини, удалось бежать, остальных ослепили или зарезали либо сделали и то и другое.

Еще одно поражение, еще одно унижение, но даже сейчас венецианцы не покорились. Война вяло продолжалась — у папы возникли трудности с Франческо д'Эсте, одним из братьев, права которого он поддерживал; у Венеции — в связи с новым внутренним кризисом. Венеция пока не усвоила урок. Он обойдется ей еще дороже, прежде чем она поймет простую правду: ее процветание основано на торговле, а не на присоединении новых территорий. Ее сила — в уникальном географическом положении, обеспечивавшем ей безопасность. Если бы в поиске приключений на terra firma она лишилась своего главного преимущества, то уничтожила бы себя.

В конце концов так и случилось.

Глава 14 ЗАГОВОР И СОЗДАНИЕ СОВЕТА ДЕСЯТИ (1310)

В тысяча триста десятом году,

Еще не успели все вишни стрясти,
Как Баджамонте прошел по мосту.
И тут появился Совет десяти.

Старая венецианская песня

Весной 1310 года дож Пьетро Градениго стал самым непопулярным человеком во всей Венеции. Большинство его подданных продолжали подсчитывать убытки. Почти все возлагали на него вину за наложенный папой интердикт, который не просто отразился на жизни всех мужчин, женщин и детей республики, но практически заморозил всю торговлю. Особенно тяжело переживало интердикт купеческое сословие, обреченное на финансовый крах на этом свете и вечные страдания на том. Купцы и не скрывали недовольства человеком, которого они справедливо считали виновником своих несчастий.

Новость, достигшая лагуны в последние дни августа прошлого года, была для всех громом среди ясного дня. До этого считалось, авантюра дожа непременно пройдет удачно. Но даже и тогда, хотя Венеция и понесла материальные потери — владения в Ферраре и контроль над рекой По позволяли ей перенести многостороннюю блокаду, — ее престиж, по крайней мере, оставался высоким. Теперь не стало и этого. Продолжалась война, продолжался и интердикт, но надежды на победу больше не оставалось. Напрасны оказались все жертвы. Враги Пьетро Градениго начали заявлять о себе в полный голос. В зале Большого совета и за его пределами они снова и снова утверждали свою позицию: как дож Градениго предал республику; Якопо Кверини и его последователи никогда не были способны выступить против политики, которая привела к унижению и краху; а если бы выбрали Джакомо Тьеполо, как того хотел народ, Венеция не находилась бы сейчас в таком бедственном положении — войне с папой. Ее торговая империя не увядала бы на глазах, доведенная до крайности неразумной политикой «мудрого Совета» и некоторых своих выдающихся граждан. Старинная венецианская родовая знать (case vecchie), всегда пользовавшаяся поддержкой народа, еще раз доказала свою дальновидность и трезвомыслие. Репутация Пьетро Градениго как государственного деятеля упала вместе с его популярностью до самого дна лагуны.