История Венгрии. Тысячелетие в центре Европы

Изгнание турок предоставило Венгрии шанс принять участие в этом всеевропейском динамичном процессе обретения уверенности в собственных силах, хотя конкретные условия ее существования весьма затрудняли возможность этим шансом воспользоваться. Затяжной экономический упадок в сочетании с бесконечными опустошительными войнами на ее территории вызвали такую разруху, что все путешественники из Западной Европы, посетившие Венгрию в начале XVIII в., описывали ее в своих заметках и отчетах как страну кричащих противоречий. Земли, отличавшиеся сказочно плодородными почвами, превратились в бескрайние заболоченные луга и пустоши (в 1720 г. было обработано менее 2,4 % всех пахотных площадей). Население страны стало крайне малочисленным и нищенски бедным. Например, к моменту освобождения Буды из примерно 200 населенных пунктов комитата Хевеш уцелели только два; на площади около 5 тыс. кв. км. к югу от города Вац в комитате Пешт тоже осталось всего два населенных пункта из 64 некогда цветущих поселков, сел и деревень. Если в Западной Европе за два столетия (XVI–XVII) население стран в среднем увеличилось на 60 %, то венгерское население, составлявшее в 1686 г. 3,5 млн. человек и едва ли превышавшее уровень 1500 г., теперь, после войны за независимость, чумы и освободительной войны под руководством Ракоци в конце XVII — начале XVIII в., должно было сократиться еще на нескольких сотен тысяч человек.

Как это по обыкновению бывает после демографических катастроф, восстановление численности населения затем пошло впечатляющими темпами: к середине XIX в. оно выросло в четыре раза по сравнению с его началом. Помимо естественного прироста, увеличение шло также за счет нескольких волн как организованной, так и стихийной иммиграции. Это усилило уже проявившуюся к этому времени тенденцию: от примерно 50 % в 1700 г. к середине XIX в. собственно венгры составляли не более 40 % общей численности населения. Поскольку слаборазвитая экономическая система нуждалась в большом количестве рабочих рук и поскольку вклад сербов, румын и немцев (не считая внутренних мигрантов — словаков, хорватов и русинов,[16] также оставивших глубокий след) в культуру и этногенез регионов, где они расселялись, был особенно ценным, значение переселения народов на венгерскую территорию в этот период трудно переоценить. Но, с другой стороны, главным образом по той причине, что османское иго надолго задержало не только социально-политическое развитие Венгрии, но и становление современного мировоззрения среди ее жителей, указанные изменения в этническом составе населения привели к зарождению межнациональной напряженности. Жизнь доказала неразрешимость межэтнических противоречий и антипатий, что и привело по окончании Первой мировой войны к распаду некогда единого и цельного Венгерского королевства.

Я уже отмечал одно крайне неприятное обстоятельство: политическая ситуация, которая сложилась в стране за несколько десятилетий до начала антитурецкой освободительной войны, привела к расколу как всего венгерского общества, так и его элиты. Причем значительная часть венгров оказалась воюющей не на «той» стороне. Но даже воевавшие против турок за освобождение страны представляли собой массу разрозненных индивидов. Они не создали единого военно-политического движения, о котором некогда мечтал Зриньи. Это обстоятельство использовалось пропагандой Габсбургов в качестве доказательства ненадежности венгров как нации и оправдания собственного желания подчинить их страну силой оружия. Это была серьезная угроза, поскольку Габсбурги стали могущественными, как никогда прежде. На западной их границе Франция, вечно противостоявшая императорам «Священной Римской империи» и доставлявшая им сильную головную боль своей готовностью помогать Польше, поддерживать турок или же венгерскую оппозицию, стала утрачивать свою гегемонию, тогда как успехи на юго-восточном фронте превратили Вену из осажденного приграничного города в подлинную столицу новой, «дунайской» империи Габсбургов.