История Венгрии. Тысячелетие в центре Европы

По этой причине венгерские вооруженные силы не оказали никакого сопротивления, когда на рассвете 4 ноября 1956 г. советские войска начали штурм столицы. Героическое сопротивление восставших продолжалось примерно неделю в Будапеште и в некоторых провинциальных центрах. На городских улицах развернулись яростные бои с превосходящими силами противника, унесшие жизни 2,5 тыс. человек в столице и примерно 3 тыс. по стране. Несмотря на безграничную веру и подлинное бесстрашие восставших, революция фактически потерпела поражение уже утром 4 ноября, когда по радио были переданы два объявления. Первое из них — это обращение Надя к мировой общественности от имени «законного и демократического правительства Венгрии», с которым он выступил перед тем, как ему и ведущим представителям бывшей партийной оппозиции было предоставлено убежище на территории посольства Югославии. Второе радиообращение транслировалось из Сольнока, находившегося под советским контролем, и в нем граждан призывали к борьбе против «контрреволюции» от имени только что созданного «рабоче-крестьянского правительства» при поддержке советского оружия.

Вторым оратором был Янош Кадар, который после заявления о создании ВСРП и о том, что его партия будет поддерживать политику неприсоединения, сделанного им 1 ноября, покинул здание правительства и, как потом выяснилось, поспешил в советское посольство. Оттуда его быстро переправили в Москву. Подобно своим предшественникам, теперь он был выбран руководством СССР с тем, чтобы проводить приемлемый для них политический курс. Приняв на себя эту роль, Кадар 7 ноября 1956 г. въехал в Будапешт вместе со своим кабинетом министров на броне советских танков.

«Самый длинный путь от капитализма к капитализму», или ограниченный характер реального социализма

Сопоставление Кадара с Францем Иосифом стало общим местом в восприятии венграми своей истории. Казалось бы, между ними не могло быть ничего общего: их пути прихода к власти были диаметрально противоположными. Однако со временем стали выявляться линии сближения и черты сходства. И того, и другого население в принципе приняло, хотя и не без оговорок. И тот, и другой сумели добиться социально-политической стабильности в обществе и хотя и ограниченного, но вполне конкретного материального благосостояния подданных. Причем последние вполне отчетливо осознавали личную роль правителей в деле повышения жизненного уровня народа. С некоторыми оговорками их компанию мог бы пополнить и Хорти, поскольку его политическая карьера в Венгрии также была связана с указанными выше ценностями и с попытками их отстоять. Из последних 150 лет венгерской истории 126 лет были связаны с этими тремя деятелями, причем соответствующие исторические периоды стали «эпохами», носящими их имена. Не в последнюю очередь, это было обусловлено тем, что их личности чрезвычайно полно и точно выражали «дух» своего времени. Франц Иосиф из кровожадного тирана превратился в первого бюрократа своей империи, который, несмотря на свое королевское, венценосное происхождение, все же питал склонность к вполне буржуазным нравам и образу жизни. Хорти — выходец из среды не очень крупных помещиков, консервативного христианского среднего класса, сам стал живым воплощением венгерского дворянина par excellence. Кадар (сын деревенского батрака, родившийся в портовом городе Фиуме (Риека) на берегу Адриатики и ставший механиком) появился на исторической сцене в образе пуритански воспитанного, стеснительного на людях и аполитичного «маленького человека».