История Венгрии. Тысячелетие в центре Европы

Эти реформы, однако, по своему значению уступали налоговым и военным преобразованиям Матьяша, необходимым для реализации его амбициозной внешней политики. В начале его правления годовой доход короны ограничивался довольно скромной суммой в 250 тыс. форинтов. Этих средств едва хватало лишь на поддержание обороноспособности страны (не говоря уже о других расходных статьях). Чтобы исправить это положение, Матьяш предпринял долгосрочную реформу системы финансового управления. За 33 года своего царствования он более сорока раз объявлял о введении «чрезвычайного налога» (обычно по одному форинту с крестьянского двора), повышая его собираемость по мере укрепления своей власти. Освобождение от обычных податей и налогов (налог на соль, «доход казны» и «тридцатка» — таможенный сбор в одну тридцатую, переименованный в vectigal coronae — королевскую пошлину) было отменено в 1467 г. Безукоризненно начали работать налоговые службы, которыми на высоком профессиональном уровне управлял Янош Эрнуст — купец, еврей, принявший христианство и ставший превосходным финансовым экспертом (позднее главный казначей и бан Славонии). Сотрудники казначейства (чаще, чем судейские чиновники) были людьми довольно низкого — даже из крестьян — происхождения. Поэтому они целиком и полностью зависели от Матьяша, который вполне мог рассчитывать на их абсолютную верность. В результате этих преобразований он, по меньшей мере, удвоил доход короны. А в годы, когда дважды объявлялся сбор нерегулярного налога, доход этот мог достигать отметки в миллион форинтов, если к данной сумме добавить деньги, получаемые с территорий, завоеванных Матьяшем во второй половине его правления.

Если эти числа рассматривать в их абсолютном значении, они действительно впечатляют. Однако сравнения, которые с гордостью проводили наши историки ранее (сопоставление финансовых достижений Матьяша с доходами западных государств, например, Франции и Англии), основывались на нескольких смещенных во времени показателях, ибо во второй половине XV в. доходы французских и английских королей также удвоились. Но куда важнее то, что доходы султана Османской империи в 1475 г. равнялись 1 млн. 800 тыс. форинтов, т. е. превосходили возможности венгерского монарха в два, а то и в три раза (и, разумеется, превышали доходы любого европейского королевства того времени). В свете этого огромного дисбаланса становятся вполне понятными непомерные военные расходы Матьяша: почти все, что собиралось, он тратил на содержание армии. Иными словами, одной рукой он наполнял казну, другой — опустошал, почти ничего не оставив в ней к концу своего правления и чрезмерно перегрузив поборами экономику страны. Хотя основу его армии по-прежнему составляли военные отряды короля и баронов (бандерии), «подворная милиция», созданная Жигмондом, а также мобилизованное дворянство, Матьяш также имел возможность содержать наемную армию, которую начал формировать, беря на службу бывших гуситов — солдат Жижки, усмиренных на севере Венгрии в 1462 г. Это многонациональное «черное войско» наемников состояло из тяжеловооруженной кавалерии и пехоты, а также из отрядов, имевших боевые повозки гуситского типа и артиллерию. В сочетании с бандериями и легкой кавалерией комитатов и банатов их эффективно можно было использовать для излюбленной венграми тактики маневра типа «удар — отход». На военном смотре в пригороде Вены (Нойштадт) итальянец Антонио Бонфини, придворный историк Матьяша, оценил его регулярную армию в 20 тыс. кавалеристов, 8 тыс. пехотинцев и 9 тыс. боевых повозок как силу, вполне впечатляющую по европейским стандартам того времени. Кроме того, еще 8 тыс. солдат были постоянно расквартированы в замках и укреплениях великолепно организованной южной линии венгерской обороны.