История Византии. Том I

Mонументальная живопись, как уже было отмечено, являлась неотъемлемой частью новых церковных сооружений, строившихся по всей империи. После победы иконопочитания в византийских храмах установилась строгая система расположения сюжетов внутри церковного здания (см. выше, стр. 390).

Темы церковной росписи были неразрывно связаны с архитектурным членением здания. Со временем число сцен было увеличено (за счет использования апокрифических евангелий), появились картины детства богоматери и детства Христа, дававшие возможность художникам создавать жанровые сцены, ранее не встречавшиеся в церковной росписи. Подобные картины, иллюстрировавшие трогательные моменты из детства священных персонажей, смягчали впечатление от суровости верхней зоны храма. Нижняя часть стен отводилась «столпам» церкви — отдельным фигурам святых, мучеников, патриархов, распределявшимся по иерархическому принципу тем ближе к центру и выше, чем более значительное место они занимали.

Наряду с монументальной живописью высокого развития достигло и искусство книжной миниатюры и иконописи. Большое число рукописей, написанных получившим распространение с IX в. новым минускульным письмом, было щедро украшено миниатюрами. Кодексы, дошедшие до нашего времени от периода IX—XII вв., во многом помогают восполнить пробелы в картине развития византийской живописи, которые остаются незаполненными из-за плохой сохранностии гибели монументальных памятников, нередко известных только по письменным источникам. Это относится в особенности к началу интересующего нас времени.

О развитии живописи Константинополя в конце IX — начале X в. мы можем судить почти исключительно по данным миниатюры. Несмотря на то, что в столице империи в это время были созданы целые иконографические комплексы, украсившие такие здания, как Фаросская церковь и церковь Апостолов, ни один из них не сохранился. До известной степени этот пробел можно восполнить по мозаикам, раскрытым в 30-х годах текущего столетия в храме Софии. В числе других, открытых в храме мозаик следует рассмотреть прежде всего мозаики, расположенные в люнете над главными царскими вратами, ведущими из внутреннего нартекса в центральную часть здания.

В центре композиции представлен Христос, сидящий на богато украшенном троне. Слева стоящий на коленях Лев VI простирает к нему руки. Фигура императора изображена в профиль, в отличие от ранее встречавшихся византийских мозаик подобного рода. По сторонам помещены два медальона с изображениями богоматери и архангела. В этой мозаике запечатлен момент, когда византийский император падает ниц в нартексе перед царскими вратами во время торжественной церемонии входа в храм в знак преклонения земной власти перед небесной¹⁸.

Сцена передана художником в обычной для византийской живописи условной и лаконичной манере. Фигуры императора и Христа кажутся несколько тяжеловесными, но лица и одежда трактованы с большим мастерством, богатством и тонкостью подбора красок, переливами нежных оттенков их. Мозаичные кубики выложены иначе, чем в других памятниках константинопольской мозаичной живописи. Они образуют линейные ряды, создающие впечатление свободной и тонкой вибрации, — отголоски античного импрессионизма, столь характерные для столичной школы живописи. Однако, может быть, наиболее характерной особенностью этой мозаики является отказ от строго фронтальной постановки фигур, типичной для монументальной византийской живописи более раннего времени. Профильная фигура Льва VI, слегка намеченный трехчетвертной оборот лица богоматери, выразительность лица императора вносят новые, необычные для византийской живописи предшествующей поры ноты. Композиционная связь между действующими лицами приобретает более отчетливо выраженный характер. Памятник свидетельствует о проникновении в живопись Константинополя в конце IX — начале X в. свежих веяний, ярко отразившихся в

позднеиконоборческий период в Софии Фессалоникской (мозаики купола), в ранних фресках пещерных церквей Каппадокии и в особенности в миниатюрах Хлудовской псалтири.

Картину развития живописи IX—X вв. значительно дополняет миниатюра. Не говоря уже о специфике этого вида искусства, самые приемы копирования рукописей, применявшиеся в Византии для размножения книг, накладывали особый отпечаток на книжную миниатюру, отличавший ее от монументальной живописи. Как правило, для миниатюры характерна большая приверженность к традиционным формам, связь со старыми оригиналами, созданными иногда за много веков до изготовления копии. Именно поэтому датировки памятников византийской миниатюры, часто не имеющих точного указания на время их возникновения, вызывают большие трудности и подчас колеблются в пределах нескольких столетий. Поэтому использование данных миниатюры для выяснения картины развития живописи требует большой осторожности.