История Византии. Том III

Феодор Ласкарис лишил наследства своего малолетнего сына от второй жены в результате разрыва с нею; обошел он и своих родных братьев, Алексея и Исаака Ласкарисов, передав престол зятю. Братья не признали законной волю умершего. Они бежали к латинянам в Константинополь и пытались с их помощью оспаривать трон у Ватаца. В 1225 г. император встретил войска соперников у Пиманинона, разбил их, взял Ласкарисов в плен и ослепил. Однако разгром Ласкарисов не заставил феодальную оппозицию отказаться от борьбы. Вскоре[90] возник еще более опасный заговор во главе с Андроником Нестонгом, метившим на императорский престол. К заговору примкнули представители знатнейших фамилий империи: Синадины, Тарханиоты, Макрины, Стасины. Среди заговорщиков были и родственники императора: сам Нестонг был его племянником. Заговор был раскрыт, когда Ватац снаряжал на Геллеспонте флот для предстоящей экспедиции против латинян. Император приказал сжечь флот, чтобы он не попал в руки врага, и поспешил в столицу, считая внутреннюю опасность более важной, чем предполагавшуюся войну против латинян[91]. Наказав заговорщиков ссылкой, членовредительством и заключением, Ватац не решился прибегнуть к казням. Считая, что опасность отнюдь не миновала, он окружил себя неусыпной стражей из преданных людей. Вероятно, с борьбой Ватаца против оппозиции связано и перенесение им своей резиденции из Никеи — гнезда феодальной аристократии — в Нимфей (близ Смирны).

В борьбе с феодальной оппозицией Иоанн Ватац настойчиво проводил курс на укрепление центральной власти как непременного условия успешной внешней политики, направленной на восстановление Византийской империи. Для этого необходимо было значительно повысить доходы казны. При резком сокращении свободного крестьянства увеличение налоговых взысканий не могло обещать серьезного роста средств. И Ватац пошел по пути организации императорских поместий на государственной земле.

Сведения нарративных источников об этих мероприятиях Ватаца, к сожалению, неполны и к тому же, по-видимому, страдают некоторыми преувеличениями. Ничего не пишет об этом современник Ватаца Георгий Акрополит, принадлежавший, правда, к оппозиционно настроенному крылу знати. Георгий Пахимер[92], Феодор Скутариот[93] и Никифор Григора[94] говорят о необыкновенной доходности созданных Ватацем императорских поместий: амбары ломились от зерна и других плодов труда земледельцев, загоны не вмещали стада крупного рогатого скота, свиней, овец, верблюдов. Императору принадлежали огромные табуны коней и бесчисленные стада домашней птицы. Продажа лишь одних куриных яиц будто бы дала императору такие Средства, что он смог изготовить для императрицы золотой венец, усыпанный драгоценными камнями. Ватац назвал этот венец «яичной короной».

Император побуждал и других представителей знати уделять больше внимания ведению домениального хозяйства.

В результате этих мероприятий страна в короткое время достигла небывалого изобилия. Процветанию Никейской империи в правление Иоанна Ватаца способствовало то, что в соседних турецких землях царил голод, вызванный неурожаями и опустошительными нашествиями монголов. Множество разоренных жителей турецких областей хлынуло на земли Никейской империи для поселения и закупки продовольствия. Они приносили с собой деньги, изделия из драгоценных металлов, ткани, отдавая все это в обмен на продукты. От торговли с турками в это время особенно «обогатилась казна»[95].

Доходы от императорских поместий полностью удовлетворяли потребности двора и позволили Ватацу вести значительное церковное строительство, осыпать богатыми дарами духовенство, создавать приюты, богадельни, больницы, снискивая этим популярность у простого народа. Ватац наделял духовенство богатыми владениями, строил новые монастыри и храмы, восстанавливал и украшал старые. Он оказывал материальную помощь православному духовенству Александрии, Иерусалима, Антиохии, Синая, Сиона и, что особенно важно, Константинополя, Фессалоники, Афона, Аттики[96].

Но прежде всего увеличение доходов казны дало Ватацу возможность укрепить военные силы страны, находившиеся в непосредственном его распоряжении. У множились отряды наемников из латинян — профессиональных воинов. К пограничным крепостям были приписаны соседние или специально для этого организованные поселения крестьян, которые снабжали гарнизоны всем необходимым. В крепостях были созданы обильные запасы продовольствия и оружия на случай вражеской осады[97]. Ватац привлек на свою сторону вторгшихся в 30-х годах на Балканы половцев и, отведя им земли, поселил до 10 тыс. человек во Фракии, Македонии, Фригии и на Меандре. Эти половцы стали акритами[98] и, по-видимому, в значительной части превратились в оседлых поселенцев.