История Византии

Не сожалел ли Алексей о том, что подлинная популярность среди народных масс оказалась для него недостижимой — если не брать в расчет армию, которая возвела императора на пьедестал? По всей видимости, не слишком сожалел. Он никогда не поступался принципами ради рукоплесканий толпы. Он правил честно, энергично, отдавая всего себя по максимуму. И он оставил своему сыну империю, безусловно, более сильной и организованной по сравнению с тем, какой она досталась самому Алексею. Он умер, вполне довольный сделанным — и по праву.

20 Иоанн Красивый (1118–1143)

Ненависть Анны Комниной к своему брату, длившаяся всю ее жизнь, объясняется элементарной ревностью. Еще в детском возрасте она была обручена с сыном Михаила VII Константином и на протяжении пяти лет являлась предполагаемой наследницей византийской короны. Потом у императрицы Ирины родился сын Иоанн и мечты Анны оказались разрушены. Но ненадолго. После безвременной кончины Константина Анна в 1097 г. вышла замуж за Никифора Вриенния, сына того Никифора, который двадцать лет назад безуспешно претендовал на трон. Около 1111 г. Алексей предоставил Никифору титул кесаря, и амбиции Анны разгорелись с новой силой. Даже после смерти отца она не сдалась. Почти несомненно, Анна стала организатором заговора, целью которого было убийство Иоанна во время похорон Алексея.

А вскоре после этого вместе с мужем она организовала новый заговор. Однако Вриеннию не хватило мужества и он не явился в назначенное место встречи — в результате его сообщники были схвачены. Иоанн проявил себя необычайно милосердным правителем. Вриенний остался цел и невредим, на протяжении следующих двадцати лет, вплоть до самой своей смерти верно служил императору, часы досуга проводил в составлении на удивление скучной исторической хроники. Его жене повезло меньше: после конфискации имущества ее навечно отлучили от императорского двора. Покинутая и униженная, Анна ушла в монастырь, где прожила следующие тридцать пять лет, работая над жизнеописанием своего отца.

Когда Иоанн Комнин восходил на престол, ему оставался один месяц до тридцатилетия. Даже поклонники Иоанна признавали, что внешне он был малопривлекателен, а из-за очень темных волос и лица его прозвали Мавром. Однако у него имелось и другое прозвище: Колоноанн — Иоанн Красивый. Это прозвище употребляли не в ироническом плане; оно относилось не к его телу, а к его душе. Ветреность, непостоянство он ненавидел, роскошь осуждал. В наше время большинство сочло бы его невыносимым в качестве товарища или компаньона; в Византии XII в. его все любили. Во-первых, он не лицемерил. Его благочестие было неподдельным, честность — не показной. Во-вторых, кротость и сострадательность императора являлись в те времена настоящей редкостью. Он был также очень щедрым: еще ни один василевс не демонстрировал такой масштабной благотворительности. В отличие от отца Иоанн намеренно держал родственников на расстоянии. Из своего окружения император более всего доверял Иоанну Аксуху, турку, еще в детстве привезенному крестоносцами в подарок Алексею Комнину; Аксух воспитывался в императорской семье и вскоре стал близким другом Иоанна. По восшествии на престол Иоанн сразу же взял его к себе на службу и вскоре назначил великим доместиком, главнокомандующим армий.

Иоанн Комнин был воином, как и его отец. И для него сохранение и благосостояние империи также являлось священным долгом. Если Алексей по большей части довольствовался ее защитой, то Иоанн ставил своей целью освободить все территории, занятые неверными, и вернуть Византии ее былую славу. Для его подданных вся жизнь императора, вероятно, представлялась одной долгой военной кампанией. Иоанн проводил больше времени в полевых условиях, чем в Константинополе, — точно так же как и четверо его сыновей, когда они достаточно подросли, чтобы сопровождать императора в походах.

Ему больше повезло, чем Алексею, поскольку достаточно продолжительное время после восшествия Иоанна на престол Европа не доставляла Византии серьезных проблем. Одна молниеносная кампания обеспечила покорение печенегов; половцы в основном проявляли спокойствие; сербы были слишком разобщены между собой, чтобы тревожить соседей; венгры оказались всецело заняты Далматинским побережьем, которое, хотя формально и являлось византийским, давно уже было оставлено венецианцам. Папа и император «Священной Римской империи» постоянно боролись друг с другом за верховенство на Западе. Малоспособный сын Робера Гвискара Роже Борса и столь же беспомощный его сын Вильгельм ввергли герцогство в состояние хаоса. Правда, двоюродный брат Борсы, граф Сицилийский Рожер, в довольно короткий срок сделал себе имя, но в настоящий момент не представлял угрозы для Византии.