История Византийских императоров. От Исаака I Комнина до Алексея V Дуки Марцуфла

Делать нечего: император-слепец приказал собрать все золото, находящееся в казне, а также все имущество, конфискованное у Ефросиньи и ее родственников, и передать его латинянам, но это было каплей в море. Тогда по приказу василевса было совершено святотатство — со святых икон сдирали золотые оклады и драгоценные камни, изымали из храмов золотые сосуды и переплавляли в слитки, также последовавшие в лагерь крестоносцев[1004]. Интересно, но и при дележе этой добычи венецианцы выгадали больше всех. Из 100 тысяч монет, которые с великим трудом Алексей IV сумел собрать к сентябрю 2003 г., 50 тысяч венецианцы получили по договору с крестоносцами, согласно которому им отходила половина всех завоеваний в ходе 4-го Крестового похода. А из оставшейся суммы они забрали еще 36 тысяч — задолженность рыцарей перед ними за обещанное, но не поставленное венецианцами продовольствие[1005]. Оставшаяся мизерная сумма, из которой французы еще высчитали средства, затраченные на свой флот, поступила в распоряжение рядовых пилигримов, что вызвало у них откровенное разочарование. Вскоре в лагере латинян наступил настоящий голод, а цены на продовольствие били все возможные рекорды.

Естественно, в таких условиях крестоносцы искали любого повода, чтобы напасть на пригороды Константинополя. Но и византийцы не могли простить западным христианам разграбления своих святынь. Осквернение храмов, воспринятое на первый взгляд равнодушно константинопольцами, вызвало целый ряд нападений рядовых греков на ни в чем не повинных пизанцев и других латинян-иностранцев, проживавших в Константинополе. Естественно, те бросились в Перей искать защиты у французов и венецианцев. В свою очередь крестоносцы составили несколько отрядов и напали на сарацин, мирно живущих в византийской столице, и ограбили их мечеть.

В ответ мусульмане взялись за оружие. Но месть сарацин много превысила степень обиды, нанесенный им западными христианами: они почему-то решили, что латиняне и византийцы действуют заодно против сынов ислама, а потому бросились поджигать Константинополь. Пламя начало быстро пожирать дома и храмы, портики и дворцы и дошло до храма Святой Софии. Целые кварталы столицы выгорели дотла, включая Константинопольский рынок и ипподром[1006].

Наконец пожар удалось погасить, и Исаак II, которого волновал факт нахождения Алексея III в Девельте, обратился за помощью к крестоносцам, чтобы те помогли задержать свергнутого брата. Маркграф Бонифаций Монферратский, к которому была обращена просьба, тут же заявил, что стоимость услуги оценивается в 16 кентариев золота — фантастическая сумма. Но делать нечего, Исааку II пришлось соглашаться. Алексей IV Ангел с крестоносцами двинулся в поход по Фракии, где скрывался дядя, обобрал до нитки вместе с латинянами фракийские города, спустился до Кипселл и оттуда вернулся в Константинополь, но уже другим человеком.

В течение путешествия, длившегося 3 месяца, он легко дал себя убедить латинянам и льстивым вельможам, что его отец не способен удержать управление Римским государством в своих руках, — не случайно византийцы в свое время отвергли его, а собственный брат ослепил. И будто только 20-летний Алексей IV, не запятнанный ничем, имеющий мощную поддержку со стороны Римского папы и крестоносцев, может считаться единственным легитимным Византийским императором.

Царский дворец никогда не был тем местом, где можно надежно спрятать секреты. Разумеется, Исаак II вскоре узнал о переменах в умонастроениях сына, к тому же тот и не собирался особенно скрывать свои планы. Уже вскоре на официальных величаниях имя Алексея IV начали провозглашать на первом месте, а Исаака II — на втором. Надо сказать, оба василевса были достойны друг друга — словно какое-то помешательство овладело ими. Молодой император все дни проводил в компаниях со своими латинскими друзьями. Напившись, рыцари под дружный смех снимали с головы царя Алексея IV императорскую корону и надевали по очереди на себя, а василевсу взамен нахлобучивали на лоб шапку «капуцин». В это же время старый царь занимался с сомнительными иноками астрологией и гаданиями. А те, изображая целителей, водили своими пальцами у его пустых глазниц, обещая, будто скоро тот снова станет зрячим[1007].

Однако веселье весельем, а срок уплаты крестоносцам обещанных 100 тысяч монет и платы за покорение Фракии истекал. Для решения этого вопроса цари решили обложить всех жителей Константинополя специальным налогом, и особенно взялись за имущество Церкви и богатых аристократов. Но и после таких тиранических способов сбора денег долг висел над их головами дамокловым мечом. Тогда Алексей IV созвал вождей крестоносцев и открыл им, что византийцы ненавидят его за дружбу с латинянами и если западные друзья оставят молодого царя, то он наверняка погибнет.