История византийских императоров. От Юстина до Феодосия III

Не желая находиться в такой атмосфере, престарелый император практически не приезжал в столицу, проживая во дворце в Иерии в кругу своей большой семьи. Он настолько отошёл от дел, что даже обязательные, «протокольные» мероприятия перепоручал своим сыновьям. Нет ничего удивительного в том, что в конце 637 г. против императора был организован заговор. В состав заговорщиков вошли первые сановники Римской империи, а также представители армянской знати, осевшей в столице, и даже собственный сын. Заговорщики хотели убить Ираклия и объявить царём его незаконнорожденного сына Иоанна Алариха, долгое время проживавшего в качестве заложника у Аварского хана и недавно выкупленного вместе со своими товарищами. Примечательно, что один из участников заговора не желал гибели великого императора и его детей, полагая, что достаточно просто сместить его с трона. «Вы называете их наместниками Божьими, следовательно, не должно этому свершиться, и в этом умысле я не согласен с вами»[656]. По счастью, какой-то человек донёс Ираклию о готовящемся событии, и заговор рассыпался. На удивление многих, император действовал очень мягко: некоторым заговорщикам отрезали носы, другим правую кисть руки и сослали на острова; а некоторых изменников император вообще помиловал, хотя сановники требовали: «Пусть они умрут!»[657].

Понимая, что его пассивность может спровоцировать ещё не один заговор, император принял решение перебраться в Константинополь — ему казалось, что, находясь в столице, он сможет поднять авторитет своей жены и обеспечить участие Ираклона в верховной власти. Летом 638 г. он вошёл в Константинополь, и 4 июля в церкви св. Стефана свершилась торжественная церемония воцарения Ираклона — патриарх Сергий после обычных молитв венчал мальчика царским венцом. А звание кесаря, которое раньше принадлежало Ираклону, досталось малолетнему Давиду, рождённому Мартиной 7 ноября 630 г. Все три императора — Ираклий, св. Константин и Ираклон приняли приветствия от окружающих и отправились в храм Св. Софии, где состоялась ещё одна церемония венчания[658].

Следует отметить, что, находясь в тяжёлом состоянии духа, император пытался скрыть внешние неприятности пышными церемониями и торжествами, на которые выходил вместе со всем семейством. Но старые друзья умирали, и царь становился всё более и более одиноким. После смерти патриарха Сергия, с которым их связывала многолетняя дружба, он приблизил к себе нового Константинопольского архиерея Пирра (638–641), назначенного на кафедру по его приказу. Ему-то император и доверил свои надежды сохранить у власти и старшего сына св. Константина, и младшего Ираклона.

В последние дни жизни император составил завещание, согласно которому управлять государством в качестве царей должны были св. Константин и Ираклон. При этом за Мартиной, которую Ираклий очень любил, сохранялся титул августы[659]. Понимая, однако, что после его смерти участь Мартины, которую ненавидело всё население, может стать печальной, он дал патриарху Пирру на хранение крупную сумму денег. По его устному завещанию, патриарх должен был передать Мартине деньги, если её выгонят из дворца. Кроме этого, умирая, великий царь заклинал своего старшего сына св. Константина оказать милосердие всем преступникам, которых он отправил в ссылку, и вернуть их на родину[660].

Буквально сразу после этого события Ираклий Великий заболел водянкой и с тяжёлым сознанием своего бессилия и беспомощности 11 февраля 641 г. отдал Богу душу в возрасте 66 лет.

Погребение великого царя совершилось с обычной торжественностью и пышностью, и тело его было захоронено в храме св. Апостолов. Рассказывают, что по случайной оплошности с его головы не была снята царская диадема, поэтому по приказу старшего сына св. Константина через несколько дней саркофаг был вскрыт и венец снят с трупа императора[661].

Потомки не случайно назвали Ираклия Великого самым выдающимся Римским императором после св. Юстиниана Великого[662]. Как некогда Александр Македонский, он сокрушил великую державу, но делал это не для удовлетворения собственного честолюбия, а для спасения государства — согласимся, важное отличие. До самого последнего дня этой страшной войны он не прекращал мирные инициативы, не желая стереть в порошок Персидское царство, но желая лишь мира своей Отчизне. И не его вина в том, что, обессилев в этом многолетнем побоище, римское войско оказалось не способным выстоять против свежих и бурных потоков арабов, сметавших в те десятилетия всё на своём пути.

Ираклия Великого можно упрекнуть во многих ошибках, самой тяжёлой из которых является его кровосмесительный брак с Мартиной. Но судьба итак сурово наказала императора, чтобы этот грех вспоминался его потомками после смерти благочестивого и великого царя.