История Византийской империи. Эпоха смут

Первая забота духовного и светского правительства заключалась теперь в рассылке оповещений насчет собора, а для Тарасия, в частности, предстояло отправить известительные послания к патриархам о вступлении его на кафедру Константинопольского патриархата. Хотя это было обычным делом между Церквами, но при настоящем случае имелись и некоторые затруднения, вытекающие как из не совсем обычного возведения Тарасия прямо из светского звания, так и из ненормального положения восточных патриархатов под арабским господством. Тем не менее все необходимые в этом случае акты были выполнены, как это видно из протоколов VII Вселенского собора, сохранившихся со всеми приложениями и большинством оправдательных статей [333]. Можно видеть, что светское и церковное правительство не хотело терять времени и вместе с извещением об избрании патриарха ставило вопрос о созвании Вселенского собора и о назначении депутатов [334].

В циркулярном послании, отправленном на Восток архиереям и иереям Антиохии, Александрии и Иерусалима, патриарх Тарасий открыто заявляет, что он ранее проходил гражданскую службу и что ныне из светского звания прямо возведен в епископский сан по настоянию «защитников истины благочестивейших царей, архиереев и народа». Прося отеческой и братской помощи у восточных собратьев, он излагает затем обычное исповедание веры и предлагает послать доверенных лиц для участия в соборе. В свое время восточные патриархи отозвались на послание Тарасия и, как увидим, доверенные от них лица участвовали в деятельности собора. Но для правительства еще важней было заручиться благорасположением в этом вопросе со стороны Римской Церкви. Поэтому как царица Ирина, так и патриарх [335] просили папу принять в соображение церковный вопрос, разделяющий Восток и Запад, и прибыть самому в Константинополь, где ему будет оказан почет и внимание. Из письма царицы видим, кроме того, что сношения с папой велись чрез сицилийского епископа Константина и что другой итальянский епископ, именно епископ Неаполя, должен был прибыть с Константином в столицу империи. Следует принять во внимание, что число членов собора, имевших прибыть из западных провинций, в интересах правительства желательно было по возможности увеличить, и, действительно, сицилийское и южноитальянское духовенство представлено было на этом соборе в значительном числе. Хотя епископ Константин на соборе не присутствовал, но его заменял Феодор, епископ Катанеи, сопутствовавший, между прочим, послу Тарасия Льву, который представил папе известительное послание патриарха.

Папа Адриан отвечал на императорское послание обширным письмом 27 октября 785 г., точно так же и на послание патриарха Тарасия. Оба эти акта были прочитаны на соборе и изложены в протоколах II заседания. Самая существенная сторона этих документов, которые не могли быть прочитаны на соборе во всей полноте, заключается: а) в притязании папы на возвращение церковных владений, отнятых царями-иконоборцами; b) в упреках, посылаемых Тарасию за усвоение титула вселенский; с) в выражении неудовольствия по случаю прямого возведения Тарасия в епископский сан из светского звания. Этим правонарушениям не придается важного значения лишь под тем условием, что на очереди стоит весьма важный вопрос о восстановлении иконопочитания и о примирении Церквей и что от Тарасия ожидается в этом смысле важная услуга для Церкви. Поэтому папа Адриан, не давая резкого тона своим замечаниям, заканчивает послание согласием отправить на собор своих легатов, каковыми назначал пресвитера Римской Церкви Петра и настоятеля монастыря св. Саввы Петра. Этим лицам и принадлежало первое право голоса и места на соборе. Что касается восточных патриархов, то заместителями их были на соборе Иоанн и Фома, пресвитеры и монахи, имевшие право голоса и места вслед за патриархом Тарасием.