Читаем История Византийской империи. Том 2 полностью

По мере того, как условия жизни в Византии становились тяжелее и опаснее в связи с турецкими завоеваниями, греки, усиленно переселяясь на Запад, привозили с собой и памятники своей литературы. Подобное накопление в Италии сокровищ классического мира, совершившееся благодаря Византии, создало на Западе исключительно благоприятные условия для ознакомления с далеким прошлым Эллады и сокровищами ее вечной культуры. Передавая их на Запад и спасая тем от турецкого разгрома, Византия сделала великое просветительное дело для грядущих судеб человечества.

<p>От научного редактора</p>

На последних страницах своего сочинения А. А. Васильев затронул, но не дал все же ясного ответа на один очень важный вопрос: в чем сходства и различия Возрождения в Византии при Палеологах и в Италии. С этой проблемой связан и еще один вопрос общего плана, так или иначе затрагиваемый А. А. Васильевым, но не формулируемый четко: в чем причина того, что все деятели палеологовского Возрождения — при всей своей незаурядности — остались яркими фигурами национальной культуры Греции, тогда как деятельность итальянских гуманистов очень быстро приобрела интернациональное, мировое значение в истории культуры.

Несколько слов по поводу указанных выше проблем, на которые у А. А. Васильева нет полного ответа. Итальянский гуманизм можно определить как выражение взглядов новых общественных сил, складывающегося класса буржуазии. Византия же оставалась страной феодальной. Все знаменитые деятели итальянского гуманизма потому и стали фигурами международного значения в истории культуры, что смогли уловить, сформулировать и выразить такой взгляд на мир, который быстро нашел отклик у их современников и ближайших за ними поколений. Византийские гуманисты потому и остались яркими фигурами, но национального масштаба, что в условиях своей страны они не могли быть услышаны, поняты и оценены в обществе так, как их итальянские современники.

«В то время как итальянский гуманизм из кабинетов перешел в социальную реальность как сила творческая и созидательная, византийский гуманизм практиковался в пределах замкнутого круга ученых. И если итальянские гуманисты осознавали себя основателями нового мира, то большинство византийцев — продолжателями и наследниками. Ведь недаром эпитет „второй“ (о Метохите — второй Нестор или Гермес, второй Птолемей, перевоплощение Платона; о Плифоне — второй Платон и т.д.) уже перестает быть просто риторическим украшением и превращается в феномен идейной, нравственной, человеческой жизни, в ощущение того, что первыми они быть уже не могли, да и не хотели, все уже было, все уже сказано, осталось только подражать» .

Рассуждения А. А. Васильева о всемирно-историческом значении Византии и византийской цивилизации ограничились одним абзацем и фактически одной мыслью — Византия передала на Запад достижения античной культуры. Между тем, здесь и можно, и нужно говорить о большем. Соседние с Византией страны образовывали так называемый византийский культурный круг — эти государства испытали на себе существенное влияние византийской культуры и политической идеологии. В некоторых случаях эти государства (например, Болгария, Армения) какое-то время даже входили в состав Византии. Вот почему — именно благодаря преемственности в соседних странах — особое значение приобретают все формы византийской культуры и политической идеологии.

Особо также хотелось бы подчеркнуть, что до 1204 г. уровень развития культуры, науки и образования в Византии значительно превосходил западноевропейский.

<p>Византийские императоры</p>

Константин Великий (единоличное правление) — 324—337

Константин — 337—340

Констант — 337—350

Констанций — 337—361

Юлиан Отступник — 361—363

Иовиан — 363—364

Валент — 364—378

Феодосий Великий — 379—395

Аркадий — 395—408

Феодосий II Младший — 408—450

Маркиан — 450—457

Лев I — 457—474

Лев II — 474

Зенон — 474—491

Анастасий I — 491—518

Юстин I — 518—527

Юстиниан I Великий — 527—565

Юстин II — 565—578

Тиверий — 578—582

Фока — 602—610

Ираклий — 610—641

Константин II — 641

Ираклон — 641

Константин III (Констант II) — 641—688

Константин IV — 668—685

Юстиниан II — 685—695

Леонтий — 695—698

Тиверий III (II) (Апсимар) — 698—705

Юстиниан II (вторично) — 705—711

Филиппин Вардан — 711—713

Анастасий II (Артемий) — 713—715

Феодосии III — 715—717

Лев III — 717—741

Константин V Копроним — 741—775

Лев IV Хазар — 775—780

Константин VI — 780—797

Ирина — 797—802

Никифор I — 802—811

Ставракий — 811

Михаил I Рангаве — 811—813

Лев V Армянин — 813—820

Михаил II — 820—829

Феофил — 829—842

Михаил III — 842—867

Василий I — 867—886

Лев VI Философ — 886—912

Александр — 912—913

Константин VIII Багрянородный — 913—959

Роман I Лакапин (соправитель Константина VII) — 919—944

Стефан и Константин, сыновья Романа Лакапина — дек. 944 — янв. 945

Роман II — 959—963

Никифор II Фока — 963—969

Иоанн I Цимисхий — 969—976

Василий II Болгаробойца — 976—1025

Константин VIII — 1025—1028

Роман III Аргир — 1028—1034

Михаил IV Пафлагонец — 1034—1041

Михаил V Калафат — 1041—1042

Феодора и Зоя — 1042

Константин IX Мономах — 1042—1055

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное