История внешней разведки. Карьеры и судьбы

Семенов даже вывел его в романе «ТАСС уполномочен заявить» в качестве одного из героев. Генерал Славин — и в книге, и в фильме, поставленном по роману, — это и есть Слава, Вячеслав Кеворков, супермужественный и мудрый человек.

Генерал Кеворков жил в писательском поселке в подмосковном Переделкине, где он купил половину дачи. Вторая половина дачи принадлежала его другу — фотокорреспонденту Юрию Королеву, который в 1995 году был ограблен и убит как раз на пути в Переделкино. Неподалеку от дачи Кеворкова жил еще один его друг — Валерий Леднев со своей женой, которая играла в Театре сатиры и в знаменитом телевизионном «Кабачке 13 стульев».

Валерий Леднев всю жизнь работал под журналистским прикрытием. Он был редактором международного отдела газеты «Советская культура». Эта газета не принадлежала к числу ведущих, международный отдел не был в газете главным, и его несведущие коллеги удивлялись, почему Ледневу удается постоянно ездить в Германию, что было по тем временам большой редкостью. Леднев и Кеворков ездили в Германию по делам разведки.

По словам генерала Кеворкова, председатель КГБ Юрий Андропов сразу же после прихода Вилли Брандта к власти приказал своим чекистам установить с Бонном тайный канал связи. С немецкой стороны партнером стал ближайший сотрудник Вилли Брандта, статс-секретарь в ведомстве федерального канцлера Эгон Бар. С московской стороны связными были Вячеслав Кеворков и Валерий Леднев.

В принципе ничего особенного в этом нет. Иногда политикам не нравится протокольное общение через чопорных и медлительных дипломатов, они хотят ускорить дело, напрямую связаться друг с другом, и тогда они обращаются за помощью к разведчикам.

По словам генерала Кеворкова, всю работу по сближению Советского Союза и Западной Германии выполнил КГБ. Министерство иностранных дел и главный советский дипломат Громыко только мешали разведчикам… Но советские дипломаты, которые ведали отношениями с Западной Германией, иронически воспринимают сенсационные признания бывших разведчиков. Дипломаты говорят, что вся работа по установлению отношений с Вилли Брандтом, по подготовке договора с ФРГ была проделана все-таки не разведчиками, а сотрудниками Министерства иностранных дел.

Разведчики больше всего таились от товарищей из Восточной Германии — руководители ГДР не хотели, чтобы Советский Союз и Федеративная Республика сближались.

«Но я всегда был в курсе переговоров, — самодовольно вспоминал бывший начальник восточногерманской разведки генерал Маркус Вольф. — Нам даже удалось установить прослушивающие устройства в доме Эгона Бара. Мы прослушивали его столь же тайные, сколь и откровенные, а часто и веселые беседы с советскими партнерами. Подчас даже раньше федерального канцлера я узнавал, с каким искусством переговорщики продвигали свое дело по конспиративным каналам.

Прошло некоторое время, и все микрофоны в доме Бара замолчали. Я могу предположить, что наши советские друзья что-то заметили и предупредили Эгона Бара…»

Ради того, чтобы установить новые отношения между немцами и русскими, между немцами и славянами, между немцами и Восточной Европой, Вилли Брандт поставил на карту свою политическую карьеру. Несмотря на проклятия многих своих соотечественников, он приехал в Москву, чтобы в письменной форме подтвердить: итоги войны неизменны, и немцы не будут претендовать на территории, которых они лишились в 1945 году. 12 августа 1970 года Вилли Брандт подписал с Косыгиным Московский договор. ФРГ и Советский Союз признали нерушимость послевоенных границ и договорились решать спорные вопросы только мирным путем.

Весной 1972 года Москва замерла в ожидании: удастся ли Брандту добиться в бундестаге ратификации Московского договора — у социал-демократов не хватало голосов.

Генерал Кеворков пишет, что получил в резидентуре советской разведки чемоданчик с большой суммой в немецких марках с заданием передать деньги Эгону Бару — для подкупа депутатов от оппозиции. Кеворков пишет, что передать деньги ему не удалось и он отвез чемоданчик назад в резидентуру.

Но один депутат от оппозиции все-таки проголосовал за Московский договор. Утверждают, что он действительно был подкуплен. От исхода голосования в Бонне многое зависело. Оно проходило накануне пленума ЦК КПСС, обсуждавшего международные дела, и Брежнев понимал, что, если немцы отвергнут договор, кто-то на пленуме скажет: зачем нам нужна эта разрядка, если империалисты нас обманывают на каждом шагу? И все усилия Брежнева и Громыко пойдут насмарку…

По страшной иронии судьбы политическую карьеру Вилли Брандта сломали те, кто был ему столь многим обязан. Он вынужден был уйти в отставку с поста канцлера, когда выяснилось, что его личный референт Гюнтер Гийом работал на разведку ГДР.