История военно-монашеских орденов Европы

Каракитаи, выходцы из Южной Маньчжурии, родственные по языку современным тунгусам (эвенкам), еще в VIII–X вв. основали в Восточной Азии обширное государство, именовавшееся в китайских летописях империей Ляо или Великим Ляо, которое подчинило себе к концу X в. всю Маньчжурию, Северный и Центральный Китай до реки Янцзы и монгольские степи Центральной Азии. В начале XII в. империя Ляо была разгромлена китайцами, вступившими для этого в союз с чжурчжэнями, другой народностью тунгусско-маньчжурского корня. Вытесненные китайцами и чжурчжэнями из Восточной Азии и Монголии, каракитаи захватили территорию между Монгольским Алтаем и хребтом Алтын-Таг, проникли через горные проходы в Центральный и Западный Тянь-Шань, в прибалхашские степи, в бассейн Сыр-Дарьи и, разгромив, как говорилось выше, в 1141 г. мусульманские войска «последнего Великого Сельджука», раздвинули свои владения до АмуДарьи. Так к середине XII в. в Средней Азии и на западе Центральной Азии возникло огромное каракитайское государство

Каракидань во главе с «гурханами», слухи о котором распространились по всей Азии.

Каракитаи не были мусульманами. В то же время не существует никаких достоверных доказательств того, что они были христианами, или что среди них имелись более-менее многочисленные или влиятельные группы христиан, или что хотя бы один их киданьских правителей-гурханов в середине XII в. принял христианство. Во всяком случае Елю-Чуцай, потомок киданьской династии Великого Ляо, знаменитый «премьер-министр» Чингисхана, судя по описаниям, был полностью китаизированным конфуцианцем. Но западноазиатские христиане смешивали каракитаев с караитами (кераитами) — монгольским племенем, чьи правители за несколько десятков лет до победы каракитаев над сельджуками под Самаркандом действительно приняли христианство несторианского толка. Сходство между ними и соответственно путаница усугублялись еще и тем, что христиане-караиты в XIII в. покорили каракитаев и основали на каракитайской территории свое собственное государство, в свою очередь покоренное Чингисханом.

В середине XII в. христианский правитель караитов именовался китайским титулом Ван-Хан (по-китайски «ван», созвучное христианскому имени Иван-Иоанн, означало «царь», «король» или «князь царствующего дома»). Известие о том, что после разгрома мусульман-сельджуков под Самаркандом в Средней Азии немусульманами возникло новое обширное, и притом не мусульманское, а враждебное мусульманам государство во главе с Ван-Ханом, было воспринято в христианской западноазиатской среде как известие о победе, одержанной над мусульманами могущественным христианским «царем (царем-попом, попом) Иваном» (которого крестоносцы-«франки» именовали Жаном или Жеаном, а крестоносцы германского происхождения — Иоанном или Иоганном).

Чуть позднее это путаное известие было приукрашено дополнительной легендой о том, что победоносный среднеазиатский царь-христианин был в то же время и священником (первосвященником или пресвитером). Такой царь-священник весьма напоминал упоминавшегося в Библии святого палестинского царя-священника Мелхиседека, царя Салимского (Иерусалимского), считавшегося прообразом Самого Господа Иисуса Христа и причастившего ветхозаветного патриарха Авраама хлебом и вином после победы над царями язычников, что как бы вводило его в орбиту борьбы между христианами и мусульманами за Иерусалим и всю Святую землю. В первой же дошедшей до нас (1145 г.) записи о царе Иване германского епископа Оттона Фрейзингского среднеазиатский победитель мусульман был назван царем-священником Иоанном. Летописец при этом добавил, со ссылкой на письмо некоего сирийского католического епископа в Рим, что царь-священник Иоанн после победы над мусульманами якобы двинулся из Средней Азии на запад с намерением оказать помощь христианскому Иерусалимскому королевству, дошел до реки Тигр, но там остановился, не имея судов для переправы через реку.