История военного искусства

 Как Шарнхорст перенес французскую организационную идею в Пруссию и одновременно обновил ее, так и Гнейзенау, который уже помогал Шарнхорсту при его реформе армии, был тем из партнеров Наполеона, который полностью воспринял стратегию последнего, так что он получил возможность поразить этого гиганта его собственным мечом. Главная задача союзников в течение осенней кампании 1813 г. заключалась в том, чтобы соединить на одном поле сражения все свои армии, стоявшие полукругом около Наполеона в Бранденбурге, Силезии и Богемии, не предоставив при этом противнику на его центральной позиции случая наброситься и разбить их поодиночке. Это было достигнуто тем, что когда Наполеон захотел атаковать силезскую армию, после ее переправы через Эльбу у Вартенбурга (3-го октября), последняя отступила не за Эльбу, а бросив свои сообщения на произвол судьбы, обошла вокруг Наполеона с тем, чтобы на Заале соединиться с армией Шварценберга. Этим маневром Наполеон оказался отрезанным от Франции и мог быть окружен и уничтожен превосходящими силами союзников. В этом смысле начальник генерального штаба Шварценберга, Радецкий, уже наметил диспозицию, которую до настоящего времени нелепо истолковывают и искажают, словно весь смысл ее заключался не в том, чтобы уничтожить французскую армию, а в том, чтобы принудить ее, в духе старой стратегии, путем маневрирования к отступлению. Гениальный план Радецкого пошел насмарку вследствие вмешательства императора Александра, по проискам его военного советника генерала фон Толля. Армии союзников вновь разошлись в разные стороны и тем самым предоставили французам свободный путь отступления на запад66.

 Аналогичным по смелости замысла маршу от Эльбы к Заале в 1813 г. является движение от Линьи через Вавр к Ватерлоо в 1815 г67.

 Оба эти маневра оказались тем более действенными, что Наполеон их не учитывал, а потому строил свои операции на ошибочном основании: в 1813 г. он ударил по воздуху, а в 1815 г. - не вызвал своевременно корпуса Груши. "Эти скоты кое-чему-таки научились!" - воскликнул он.

 Для завершения крупного явления в реальном мире необходима и теория. Как это ни странно, тот теоретический мыслитель, который сумел охватить в теоретическую концепцию стратегические действия Наполеона, тоже принадлежал к прусской армии: то был Клаузевиц, ученик Шарнхорста и друг Гнейзенау. Как эти три мужа группируются один подле другого, прекрасно выражено в письме Гнейзенау к Клаузевицу по случаю перенесения праха Шарнхорста из Праги, где он умер, на кладбище Инвалидов в Берлине: "Вы были его Иоанном, а я - лишь его Петром, хотя я никогда от него не отрекался, как отрекся Петр от своего учителя".